Андрей Максимов - Не молчи, или Книга для тех, кто хочет получать ответы

Это что получается? Надо руками опять же махать, головой кивать в знак согласия, улыбаться. Так, что ли?

Нет, не так.

Отчего ж это – не так?

Вы перечисляете внешние признаки «пристройки». Но эти внешние признаки проявятся сами по себе – была бы «пристройка»!

Попробуйте внимательно слушать собеседника, искренне стараясь понять, что он говорит, и никак не реагировать на его слова. Это невозможно!

Собеседник, видя вашу реакцию, понимает, что вы дышите с ним в унисон – это, собственно говоря, и называется контактом.

Неопытные интервьюеры боятся молчать. Им кажется, что, если они будут молчать, собеседник решит, что он не интересен. Поэтому они начинают нести всякую ерунду – например, ни с того ни с сего начинают собеседника хвалить. А тот, чувствуя неискренность похвалы, надевает маску – контакта нет.

Неопытные интервьюеры забывают: проблема состоит не в молчании как таковом, а в качестве этого молчания. Очевидно ведь, что не вовремя вставленное слово раздражает гораздо больше, нежели заинтересованное молчание.

Михаил Михайлович Жванецкий сам выбрал меня в качестве своего соведущего в программе «Дежурный по стране». И сейчас кажется, что у нас – чудесный контакт, надеюсь, так оно и есть на самом деле.

Но отыскать законы контакта с этим уникальным человеком было не так-то просто. Когда Михаил Михайлович первый раз пришел в «Ночной полет», эту программу вели несколько человек, и Жванецкий попал не ко мне. С ним беседовал хороший, умный, профессиональный, известный телеведущий, которому казалось, что, разговаривая со Жванецким, надо непременно самому быть остроумным. Ведущий много говорил, много шутил, чем, как я заметил, очень злил нашего великого сатирика. Жванецкий, по сути своей солист, и, разговаривая с ним, надо об этом помнить. Даже намек на то, что он будет вторым номером, воспринимается этим человеком как личное оскорбление.

И когда Михаил Михайлович пришел ко мне, я построил нашу первую беседу следующим образом: я вообще не задавал вопросов, а просто говорил слово и просил гостя сказать все, что он думает по этому поводу. Я говорил: «молодежь» – он фонтанировал. «Телевидение» – монолог писателя. За всю беседу я сказал десяток слов, все остальное время старался заинтересованно молчать. Михаил Михайлович был в восторге.

Это вы привели такой пример, чтобы доказать, какой вы замечательный журналист?

Это я привел такой пример, чтобы доказать: в интервью активное молчание не просто золото, а золото, серебро и платина в одном флаконе.

Кроме того – и это очень важно – во время молчания вы можете придумывать следующий вопрос.

Как это? Вместо того чтобы внимательно и заинтересованно слушать, придумывать вопрос?

Тут вот какое дело. Ученые выяснили: человек способен воспринимать до 500 слов в минуту, в то время как средняя скорость устной речи – от 125 до 150 слов в минуту. То есть человек сказал 150 слов, а у вас в голове еще резерв: 350 неуслышанных слов. Куда этот резерв девать? Правильно: на придумывание вопросов.

Вывод какой?

Очень оптимистичный. Можно внимательно слушать и при этом напряженно думать: Господь (или природа) дали нам, людям, такие способности.

Но ведь все это возможно только при том условии, что во время интервью вы сами не дергаетесь и ощущаете себя спокойным?

Да, все это возможно только при том условии, что во время интервью вы сами не дергаетесь и ощущаете себя спокойным.

А как же этого добиться?

Вообще-то, мы уже немало говорили о том, как успокоиться, в частности, когда рассуждали о настройке души перед интервью.

Но вы правы: наверное, решению этой проблемы надо посвятить отдельную главу. Поскольку, если во время интервью вы не смогли успокоиться, все мои советы смысла не имеют.

Самая нервная проблема любого интервью какая?

Самая нервная проблема любого интервью – нервная.

Гениально.

Сколько бы мы ни говорили о том, как готовить свою душу – в смысле психику – к беседе, все равно есть шанс, что, начав интервью, вы распсихуетесь.

Это да. Шанс велик. И что вы можете посоветовать, чтобы этого не было?

Первым делом надо четко понять: во время любого интервью, даже самого важного, нервничать неестественно!

Как это неестественно! Да любой же человек...

Извините, перебью. В этом, мне кажется, корень проблемы. Фундамент ее. Основа и суть.