Пётр Гальперин - Введение в психологию

Поэтому вопрос совсем не втом, какие инстинкты полезны, а какие вредны, — вопрос в том, совместимы ли инстинкты с общественной организацией жизни людей, с общественной природой человека, с нравственной оценкой поведения и ответственностью за поступки. И суть дела заключается в том, что они несовместимы. Это решающее обстоятельство, и чтобы ясно и отчетливо представить его, нужно рассмотреть, что такое инстинкт, т. е.те общие черты поведения, с одной стороны, и производящего его механизма — с другой, которые сообщают им обоим инстинктивный характер. Получается так, что моральные нормы служат только для оценки, но действенной силы не имеют. Однако оценка производится не только ретроспективно, но и проспективно, не только после, но и до поступка. Такая моральная оценка намечаемого поступка означает задержку импульсивного действия не операционной, а мотивационной инстанцией и, следовательно, возможность его запрещения этой инстанцией — возможность, за неиспользование которой человек и несет ответственность.

Часто — и особенно часто, когда говорят об инстинктах у человека, — «инстинктивное» понимают как неосознанное, автоматизированное, привычное, безотчетное и т. п.; или, с другой стороны, как низменное, порочное, недостойное и т. д. Словом «инстинкт» пользуются как метафорой для усиления и украшения речи; в этом смысле мы рассматривать его не будем. Нас интересует точное значение термина «инстинкт» в применении к тем формам поведения животных, где оно имеет объективное основание и нуждается лишь в адекватном понятийном разъяснении.

Сегодня научное понятие инстинкта у животных переживает глубокий кризис. Этот кризис вызван крушением господствовавшей до сих пор моторной теории инстинкта. Согласно этой теории инстинкт представляет собой цепные двигательные реакции, видовые (и потому стереотипные), наследственные (и потому выполняемые без научения), появляющиеся в результате созревания определенных физиологических механизмов, с одной стороны, и действия определенных безусловных раздражителей — с другой, выполняемые «слепо» (и поэтому целесообразные лишь в определенных, узкоограниченныхусловиях, к которым эти реакции приспособлены видовым отбором). В итоге многолетних и разнообразных исследований было установлено, что одни из этих критериев инстинктивного поведения не выдерживают строгой проверки, а другие — вообще не могут быть проверены. Об этом подробно и красноречиво рассказывает Я. Дембовский [102] Я. Дембовский. Психология животных. М., 1959. .

Трудности чисто моторной теории инстинктов — даже у животных! — оказались так велики, что некоторые исследователи (среди них и сам Дембовский) предлагают вообще отказаться от термина «инстинкт».

Конечно, отслова «инстинкт» нетрудно отказаться, но это не может отменить или изменить ту объективную действительность, которая этим словом издавна обозначается, и ту огромную проблематику, которая с этой действительностью связана. Поскольку несостоятельна чисто моторная теория инстинкта, то, очевидно, и отказаться нужно не от инстинкта, а от этого ложного, упрощенного, механистического его понимания.

Если не ограничиваться моторной стороной поведения, то даже исследователи, приходящие в отчаяние от несоответствия моторной теории фактам, вынуждены признать, по меньшей мере, следующие характерные черты всякого инстинктивного поведения. Во-первых, оно всегда связано с какой-нибудь актуальной потребностью организма. Во-вторых, эта потребность сама по себе, т. е. до того, как животное встретится с определенным безусловным раздражителем внешней среды, вызывает только неспецифическое — поисковое, так называемое аппетантное поведение. В-третьих, характерное для данного инстинкта поведение начинается лишь с того момента, когда животное попадает в сферудействия специфического раздражителя и направляется к нему или от него. В-четвертых, характерное специфическое завершение этого поведения, так называемая «завершающая реакция», обусловленоестественными возможностями удовлетворения данной потребности.

Эти четыре особенности инстинктивного поведения позволяют в общих чертах наметить схему внутреннего механизма инстинктов. Наследственно предопределенное отношение к безусловному раздражителю внешней среды предполагает в центральном механизме инстинктивного поведения особую инстанцию — инстанцию специфической чувствительности к этому раздражителю. А такая наследственно закрепленная, избирательная чувствительность к определенному раздражителю предполагает, далее, что носитель этого раздражителя составляет для организма нечто безусловно важное. Поэтому его действие должно связываться в организме с определенным положительным или отрицательным отношением к носителям безусловного раздражителя и это отношение должно получать отражение в поведении (и в «переживании», если сама потребность субъективно испытывается).