Дэвид Гордон: Феникс. Терапевтические паттерны Милтона Эриксона

В этой книге мы будем рассматривать паттерны, которые мы идентифицировали в работе доктора Эриксона: они касаются разработки, организации и использования различных форм терапевтического вмешательства. Наш опыт говорит о том, что большей части творимой им терапевтической магии может обучиться каждый, кто готов посвятить свое время и усилия изучению паттернов, описанных в этой книге [3] Тот факт, что вы научитесь воспроизводить в собственном поведении технологию работы доктора Эриксона, еще не означает, что благодаря этой технологии вы станете Милтоном Эриксоном. Выбор, который вы будете делать, определяя содержание этой технологии, будет принадлежать вам; он будет характерным для вас и для вашей личностной истории, подобно тому как выбор самого Эриксона являлся уникальным результатом его личностной истории. Здесь можно провести параллель с обучением столярному делу: мастер-краснодеревщик может обучить вас работе с деревообрабатывающими инструментами и техниками, которыми он в совершенстве владеет, но предметы мебели, которые вы будете создавать с помощью этих техник, будут следствием ваших собственных эстетических вкусов. . Паттерны, которые мы предлагаем здесь вашему вниманию, представляют собой способы обсуждения, рассмотрения и понимания того, что делает Эриксон. И эти паттерны заслуживают вашего интереса именно потому, что они работают, — иными словами, если вы изучите их и начнете использовать, вы сможете воспроизвести в своей собственной терапевтической работе многие из тех, казалось бы, магических результатов, которыми характеризуется работа Эриксона. Мы надеемся и полагаем, что когда вы овладеете описанными здесь паттернами терапевтического вмешательства, они перестанут быть частью вашего осознаваемого опыта и войдут в число естественным образом демонстрируемых и организованных форм поведения и интуиции.

Особенностью печатной информации является ее последовательный характер: слова следуют друг за другом, и лишь после того, как вы их прочтете, описываемые ими паттерны интегрируются в форме доступных пониманию репрезентаций. Именно перед вами стоит непростая задача, поскольку поразительная эффективность работы Эриксона со своими клиентами является результатом одновременного взаимодействия многих паттернов, присутствующих в его поведении. А между тем паттерны, которые мы опишем в последующих главах (а также описываемые в публикациях других авторов), рассматриваются по отдельности, так что создается впечатление, будто они сами по себе представляют эффективные формы вмешательства, самостоятельные сущности, которые могут быть «применены» в случае необходимости. Однако такая последовательная презентация служит лишь целям ясности изложения. На деле же все те паттерны, которые мы здесь описываем, не только характеризуют работу Эриксона практически в каждый отдельно взятый момент времени, но и связаны между собой, и их эффективность напрямую зависит от характера этой взаимосвязи.

Любой, кому посчастливилось провести хотя бы короткое время рядом с Милтоном Эриксоном, безусловно, оценил тот разнообразный и весомый вклад, который вносят в общий смысл и характер коммуникации тон голоса, темп речи и телодвижения. И действительно, эти качества относятся к числу наиболее значимых и эффективных характеристик коммуникации с клиентами. Надеясь сохранить эти качества, насколько это возможно, в нетронутом виде, мы решили использовать в этой книге дословные стенограммы, сделанные во время наших визитов к доктору Эриксону, чтобы дать вам возможность услышать истории его работы с пациентами из его собственных уст. В этих стенограммах отмечались также паузы, построение фраз и расстановка 14 акцентов, чтобы как можно точнее передать некоторые характеристики оригинальных аудиозаписей. Ни один мемуарист и биограф не может сравниться с тем, как сам Эриксон описывает свою работу, и мы надеемся, что благодаря такому методу изложения вы сможете увидеть за этими историями и комментариями не только терапевтические техники, но и человека с сияющими глазами.

Милтон Эриксон умер прежде, чем мы завершили работу над этой книгой, и его прах покоится ныне на вершине Пика Скво. Однако вы заметите, что на протяжении всей книги мы настойчиво говорим о нем так, будто он еще жив. Это вовсе не значит, что теперь-то мы точно сошли с ума и реальность ускользает у нас из-под ног (даже если это так, мы принимаем этот факт с радостью). Просто таким образом мы выражаем уверенность в том, что уникальность и значимость работы Эриксона бессмертны и пребудут с нами вовек. Доктор Эриксон прожил свою жизнь, отдавая себя по крупицам всем и каждому, кто готов был их взять,, ничего не утаивая для себя, поскольку знал, что на месте каждой отданной частички вырастут две новые. Так оно и было, и с его смертью ничего не изменилось. Милтон Эриксон настолько глубоко растворен в каждом^ с кем он соприкасался_2__ что всякий раз, когда мы поражаемся богатству другого человеческого существа, пробуем что-то новое с надеждой смотрим в будущее или смеемся над нашими личными и коллективными слабостями, Милтон Эриксон, подобно Фениксу, восстает из пепла.