Самуил Лурье - Муравейник (Фельетоны в прежнем смысле слова)

Вот и пусть пеняет теперь на себя, пусть идет в домработницы к Татьяне М-ой, раз та оказалась настолько тоньше; но, думаю, и в домработницах ей не бывать, а стоять ей под дождем и плакать под вальс про милого, ах, милого Августина... так ей, принцессе без королевства, и надо.

Это, кстати, как раз тот случай, когда приятное сочетается с общественно полезным. Согласитесь: какими бы вздорами ни занимались на этом телеканале, все же нельзя было исключить, что если - не дай, конечно Бог но если бы все-таки с нами случилось что-нибудь по-настоящему скверное, то мы узнали бы про это всего лишь на два-на три часа позже остальных людей планеты, а не через двое, скажем, суток. Была, была такая опасность - а теперь она ликвидирована, и почти ничто уже не мешает нам стремиться к единственной цели, на которую наведено, как ракета, государство: к перевыборам с оплаченным ответом.

Вот с какой точки следует, по-моему, разуметь возмущающую Вас катавасию с бывшим гимном партии большевиков. Глупость тут (скажу в стиле диалектического материализма - зря, что ли, зубрил?) выступает не как производитель, а скорей как продукт, еще точней - как выверенный, гарантированный эффект при употреблении произведенного препарата в надлежащих дозах. Так-то, по-простому посмотреть - действительно, нехорошо: нужно слишком презирать страну, чтобы предписать ей почитать как святыню текст запятнанного автора на окровавленную музыку. Но взглянем по-государственному: те, кого под этот гром литавр убили, - вообще не в счет - мертвые, что крайне важно, голоса не имут; убийцам и пособникам, наоборот, кайф: не зря жили, правильной дорогой шли, товарищи, - но и не в них дело, они-то и без почестей как-нибудь перетоптались бы. А дело в остальных: ампутировать им, остальным - то есть нам - эту ассоциацию идей; чтобы из этой музыки не вставал каждый раз, как из адского пламени, Сталин; и чтобы вокруг Сталина не теснились, как на Страшном Суде, миллионы убитых; рассечь нам эти нервные волокна; парализовать между ними связь; чтобы мы научились мыслить раздельно: гимн прекрасен - это был, говорят, гимн Сталину - Сталин был, говорят, преступник - теперь это гимн не Сталину - он прекрасен... Вот такое расчлененное мышление некоторые называют глупостью только за то, что оно страдает короткими замыканиями.

Это, по-видимому, вирус, размножающийся в мозгу, наподобие компьютерного; мысли кружатся по замкнутым, не пересекающимся орбитам (как у христианина-юдофоба), дважды два не догоняют четырех.

Но внедрить такую логику, воздействуя лишь на интеллект - довольно трудно. И М-в-сын (не тот, что рекламирует витамины, а составитель одеколона) правильно советует: школьников, манкирующих гимном его папаши, сечь. Оруэлл в "1984" это показал: чтобы человек всем объемом рассудка постиг, что дважды два - сколько скажет Партия, и чтобы он всем сердцем полюбил Большого Брата - надобно человеку ось сломать. Это можно сделать и в казарме, и в лагере, и в тюрьме, но удобней всего, разумеется, в средней школе.

Советская школа так и была задумана - ежедневно заставляя беззащитных детей объяснять: почему дурные тексты гениальны, зачем надо в жизни подражать именно злодеям, и что такое классовый гуманизм, и чем прекрасна диктатура, и отчего мы счастливей всех на свете, - она обустраивала умы практически непоправимо.

Военное обучение, патриотическое воспитание, путешествия по ленинским местам, по брежневским... Встать! сесть! Лишь бы разрушить (неважно, чем) не только способность, а и потребность различать хорошее - и хорошее неособенно. Каковая потребность, полагаю, представляет собой ведущую ось ума.

Зато управлять людьми, прошедшими такую обработку, - одно удовольствие; справится и кухарка. Когда еще они придут в себя! Хозяева же тем временем перевезут своих родных куда надо, переведут деньги, заметут следы.

Главное - занять публику, чтобы не скучала, не глазела по сторонам; развлечь: одних - инфляцией, других - войной, а кого и гимном; встать! сесть! Похоже, что этих забав хватит еще на целое поколение.

Как сказано у Даля: жили старые дураки, поживут и молодые.

Январь 2002

ИЛИ ПРИСТИПОМА?

Ничего, ничего. Я и сам немного мизантроп. Мизантропия - порок народников и тиранов. Развивается на почве роковой невзаимной любви. Помните, Сталин жаловался дочурке: идут, идут вдоль трибуны, все одинаковые, с одинаково разинутыми ртами - дыры вместо лиц - ура, да ура - уроды, дураки... Так что быть любимым тоже нелегко.