Томас Сас - Фабрика безумия

Dramatis personae (лат.) — действующие лица.

См.: Szasz Т. S. Law, Liberty, and Psychiatry, pp. 127—137.

В английском оригинале — redemption (спасение через искупление людских грехов Христом).

Bazelon D. L. Ibid., p. 17.

См.: Lockman R. F. Nationwide study yields profile of psychiatrists // Psychiat. News, 1966. 1: 2 (Jan.).

Ibid.

Cm.: Cooper B.} Brown A. C. Psychiatric practice in Great Britain and America: A comparative study 11 Brit. J. Psychiat. 1967. 113: 625—636.

Phillips D. I. Rejection: A possible consequence of seeking help for mental disorders // Amer. Social. Rev. 1963. 28: 963—972 (Dec.); p. 965.

Ibid., p. 966.

Ibid.

Ibid., p. 968.

Ibid., pp. 968—969.

Ibid., p. 969.

Phillips D. L. Identification of mental illness: Its consequences for rejection // Community Ment. Health J. 1967. 3. 262 —266 (Fall); pp. 265—266.

Goffman E. Stigma, p. 3.

Ibid., p. 5.

Ibid., pp. 43—62.

В качестве примера явных стигматических знаков душевной болезни рассмотрим следующее заявление Карла Меннингера: «Следует отличать бессознательную гомосексуальную тенденцию, которая может быть вполне явной для окружающих, по крайней мере для психиатров, но по-прежнему оставаться неизвестной для ее носителя, от осознанного желания и предпочтения гомосексуального контакта» (The Vital Balance, p. 196). Значительная доля так называемой клинической литературы, созданной психиатрами, психоаналитиками и психологами, посвящена скрытым признакам депрессии, шизофрении и других душевных болезней.

Безусловно, каждый мог обвинить, а зачастую и обвинял кого-то другого в колдовстве, но только эксперты по ведьмовству, то есть инквизиторы, могли приклеить к человеку окончательный диагноз. Сходным образом кто угодно может обвинить, а часто и обвиняет кого угодно другого в том, что тот душевно болен, но только эксперты по душевной болезни, то есть институциональные психиатры, могут поставить окончательный диагноз.

«Терапевтическое» использование мошенничества священниками, врачами и политиками высмеивали крупнейшие представители западной литературы. Например, Вольтер вкладывает в уста факира Бамбабефа следующие слова: «Мы учим их ошибкам, признаюсь, но это для их же собственного блага. Мы заставляем их уверовать, что, если они не купят наши благословенные ногти, если они не искупят своих грехов, давая нам деньги, они обратятся в другой жизни в почтовых лошадей, собак или ящериц. Эта перспектива страшит их, и они становятся добрыми людьми» (Voltair F. Dictionnaire Philo-sophique, p. 280).

Abby Mann, цит. по: Canby V. On the set here, a man and his entourage: Sinatra starts work in city on filming of «Detective» // New York Times. 1967. Oct. 18, p. 37.

Cm.: Szasz T. S. Legal and Moral Aspects of Homosexuality // Marmor J. (ed.), Sexual Inversion, pp. 124—139. В 1974 году под давлением движения за права гомосексуалов Американская психиатрическая ассоциация путем голосования исключила гомосексуализм из списка душевных расстройств. (Примеч. пер.)

Mass. Ann. Laws. 1957, ch. 123, par. i; цит. no: Lindman F. Т., McIntyre D. M. jr. (ed.). The Mentally Disabled and the Law, p. 18.

Документальное подтверждение этому: Cory D. W. Homosexuality: A Cross-Cultural Approach, особенно с. 394—406; а также: The Homosexual in America, cm. c. 267—299.

Harrington S. Homosexual sortie: An anonymous crusade 11V illage Voice. 1967. May 25, pp. 9—10; p. 9.

Данное сопоставление требует более подробных пояснений. Обладание темной кожей — это биологическое состояние. Участие в гомосексуальном поведении — это личное действие. Последнее предполагает совершение определенного выбора, в то время как в первом случае выбора нет. Иными словами, белые могут признавать или не признавать негра политически равным, но сам негр не может выбирать цвет своей кожи. В то же время гетеросексуальные могут признавать или не признавать гомосексуалиста человеком, равным им политически, но сам гомосексуалист может выбирать, участвовать ли ему в запрещенном половом поведении. Иными словами, гомосексуалист делает выбор, отклоняющийся от общепринятого, и общество мстит ему, объявляя, что он «душевно болен» и, следовательно, не способен сделать «настоящий» выбор. Как будто если бы он был способен выбирать «свободно», «нормально», он выбрал бы, как и все остальные, гетеросексуальное поведение. Такова логика, на которой строится большая часть психиатрической риторики. Поведение пациента — результат непреодолимых навязчивых состояний и порывов, поведение психиатра — результат свободных решений. «Познавательная» структура этого объяснения скрывает тот факт, что ее представления служат исключительно для унижения пациента в качестве безумного и для возвеличивания психиатра в качестве здравомыслящего.