Франклин Меррелл-Вольф - Пути в иные измерения

Напротив, в жизнь бабочки входит свободный полет по воздуху, и потому она вполне символизирует трехмерное сознание в противоположность двумерной жизни гусеницы. Первая забота в жизни бабочки - это воспроизведение потомства, а питание сведено к явно подчиненному положению. Более того, типичное питание бабочки связано с нектаром, так что оно в корне противоречит грубой пище гусеницы. Можно сказать, что жизнь и философия бабочки сосредоточены вокруг творчества и радости, и таким образом самоцелью является красота вместо грубой утилитарности. Следовательно, реальное и ценное для бабочки имеет не только совсем иной смысл, чем для гусеницы, но смысл этот и вовсе выше понимания последней.

Куколка представляет этап, когда гусеница умирает как гусеница. Для сознания гусеницы это должно казаться уничтожением или "угасанием", как и Нирвана - неозаренному субъектно-объектному сознанию. Но если взглянуть как бы с другой стороны, куколка - это открытая дверь к вольной жизни бабочки.

Сознание бабочки имеет некоторые очень важные преимущества. Бабочка в сравнении с гусеницей вращается в мире бесконечно более широкого понимания. Она обитает в пространстве, не утрачивая способности вернуться к поверхностям. Так что она вполне в состоянии понять поверхностные отношения, всю сферу гусеницы, но знает еще и бесконечно более богатый мир, который совершенно неведом гусенице. Далее, она знает поверхность в связи с глубиной и, таким образом, может справиться с проблемами, связанными с поверхностью, далеко превосходящими возможности гусеницы.

Символ этот особенно красив. Ограничения жизни гусеницы очень хорошо представляют ограничения субъектно-объектного сознания. С перспективы субъектно-объектного сознания конечные проблемы философии остаются без всякого удовлетворения и часто заключают в себе непримиримые противоречия. Эти решения достигаются и противоречия примиряются Теми, кто пробудился к Трансцендентным Уровням, ибо Они обладают большим кругозором, символизируемым бабочкой, и могут охватить субъектно-объектный или поверхностный мир в высшем единстве пространства, представленного здесь Высшим Сознанием. Но точно так же, как мир бабочки непостижим для гусеницы, так и это единство (интеграция) Человека Божественного Сознания бессмысленно для тех, кто не имеет проблеска Реальности более высокой, чем субъектно-объектная сфера. Так, без определенной степени Познания философия таких Людей, как Платон и Гегель, кажется чем-то чисто абстрактным и нереальным. Эти, по общему признанию, высшие философии большей частью не интересуются созданием одних лишь чувственных и опытных ценностей и определенно уделяют весьма подчиненное место питанию и удобствам, в каком бы то ни было смысле. Но когда эти философии рассматриваются с того уровня Сознания, на котором они были созданы, оказывается, что они самым настоятельным образом имеют дело с субстанциальными реальностями. Они написаны с точки зрения подлинного Бодрствующего Сознания.

Философии типа неореализма, прагматизма и натурализма задуманы с точки зрения поверхностного сознания, символизируемого гусеницей. По крайней мере, эта последняя форма сознания преобладает. Если мы теперь ограничим себя субъектно-объектной точкой зрения или точкой зрения гусеницы, то сторонники этих философий будут отличаться лучшими аргументами. По существу же они понимают лишь индуктивную или "ползучую" логику гусеницы. Их окончательное авторитетное основание это либо показатели органов чувств, либо данные, извлеченные непосредственно путем ощущений. Их окончательный тезис - реально лишь то, что объективно. На их собственной почве они, очевидно, неопровержимы, но всякий, кто Пробудился к "Знанию Путем тождества", сразу видит, что они в ложном положении. Платон знает, вне всякого сомнения, что он прав в принципе, но он вполне может не быть в состоянии сделать что-либо большее для сознания типа гусеницы, чем намекнуть на Реальность выше уровня гусеницы. В результате логическое противоречие между этими двумя крупными школами философии в значительной степени является тратой времени, поскольку нет, и не может быть никакого согласия по основным понятиям. Со своей точки зрения каждый может считать свою позицию удовлетворительной, но в этом есть что-то вроде борьбы с собственной тенью и мало что дает в отношении убеждения противника. Пробужденный знает неадекватность понимания гусеницы, но он не может доказать этого человеку типа гусеницы. С другой стороны, последний не может охватить понимание Пробужденного, если сам не пробудится, и в результате - тупик, если человек-гусеница не имеет каких-то смутных представлений о Высшем.