Норман Дойдж - Пластичность мозга

R. Melzack, T. J. Coderre, A. L. Vaccarino, and J. Katz, 1999, 35–52, 43–45; Герта Флор рассуждала точно также. Она для снижения послеоперационной боли у пациентов, перенесших операцию по ампутации конечности, назначала им лекарственный препарат мемантин. Разделяя идею Рамачандрана о том, что фантомная боль — это воспоминание, «запертое» в организме, она использовала мемантин для блокирования деятельности белков, необходимых для формирования воспоминаний. Она обнаружила, что препарат действует, если его давать перед операцией или в течение четырех недель непосредственно после ампутации. Reported in The Economist, 2006.

Для картирования двигательной коры Паскуаль-Леоне стимулировал участок коры, смотрел, какая мышца приходит в движение, и фиксировал это. Затем он сдвигал прибор ТМС на один сантиметр вдоль головы пациента. Он смотрел, приведет ли это в действие ту же самую мышцу или какую-нибудь другую. Чтобы картировать размер сенсорной карты, он прикасался к кончикам пальцев испытуемого и спрашивал, чувствует ли тот прикосновение. Затем он подносил прибор ТМС к голове испытуемого, чтобы проверить, может ли он блокировать эти ощущения. Если ему это удавалось, он понимал, что блокированный им участок мозга является частью сенсорной карты. Наблюдая за тем, какой объем трансмагнитной стимуляции необходим для блокирования у человека ощущения прикосновения, он получал представление о размерах чувствительной карты. Если для блокирования ощущения ему требовалось повышение интенсивности стимулирования, он знал, что в этом месте карты кончики пальцев представлены широко. Затем он передвигал прибор ТМС в разные точки на голове испытуемого, чтобы определить точные границы карты. A. Pascual-Leone and F. Torres. 1993. Plasticity of the sensorimotor cortex representation of the reading finger in Braille readers. Brain, 116:39–52; A. Pascual-Leone, R. Hamilton, J. M. Tormos, J. P. Keenan, and M.D. Catala, 1999, 94–108.

С. Рамон-и-Кахаль писал: «Неподготовленный человек неспособен оценить… труд пианиста: приобретение новых способностей требует долгих лет психической и физической тренировки. Для того чтобы полностью понять этот сложный феномен, необходимо признать, помимо усиления ранее сложившихся нейронных путей, факт формирования новых путей в результате прогрессивного роста дендритных и концевых разветвлений нервов… Такое формирование происходит под действием тренировок и может прекращаться и обращаться вспять в тех областях мозга, которые не развиваются». S. Ramyn у Cajal. 1904. Textura del sistema nervioso del hombre у de los sertebrados. Cited by A. Pascual-Leone. 2001. The brain that plays music and is changedby it. In R. Zatorre and I. Peretz, eds., The biological foundations of music. New York: Annals of the New York Academy of Sciences, 315–29, especially 316.

Общепринятый термин для обозначения состояния, когда человек почти не получает никакой информации от органов чувств. — Прим. ред.

Десети также доказал, что когда люди представляют, что идут с тяжелым грузом, их вегетативная нервная система — частота дыхания и пульса — активируется.

Ригидность — косность, упрямство, приверженность сложившимся схемам поведения, сопротивление любым изменениям. — Прим. ред.

Джеффри Шварц, который изобрел метод лечения блокировки мозга, предложил теорию, в которой он использует квантовую теорию для объяснения того, как психические действия могут менять нейронную структуру. Лично я не обладаю достаточными знаниями в этой области, чтобы дать оценку этой теории. В J. M. Schwartz and S. Begley. 2002. The mind and the brain. Neuroplasticity and the power of mental force. New York: Regan Books/Harper Collins.

Обучение распознаванию стимула как безвредного называется «привыканием» и представляет собой форму научения, с которой все мы имеем дело, когда учимся не замечать фоновый шум.

То, что демонстрировал Кандел, является нейронным аналогом классического, или павловского, обусловливания. Эта демонстрация имела для него важное значение. Аристотель, британские философы-эмпиристы и Зигмунд Фрейд утверждали, что научение и память возникают в результате соединения в сознании переживаемых нами событий, идей и стимулов. И. П. Павлов, которого считают основоположником бихевиоризма, открыл классическое обусловливание — форму научения, суть которой в том, что животное или человек учится ассоциировать два стимула. В качестве типичного примера можно привести ситуацию, когда на животное воздействуют нейтральным стимулом, вроде звука колокольчика, за которым сразу же следует неприятный стимул, например удар, и все это повторяется несколько раз, в результате чего реакцией животного на звук колокольчика становится страх.