Александр Асмолов - По ту сторону сознания - методологические проблемы неклассической психологии

Специалисты в области юриспруденции при анализе социального поведения прибегают к понятию «антиобщественная установка», но стоящая за ним психологическая реальность обозначена чрезвычайно нечетко. Вместе с тем запросы практики требуют при диагностике агрессивного поведения обращения к экспериментальным процедурам, в частности к проективным тестам. Но сама интерпретация результатов этих тестов остается на чисто эмпирическом уровне, так как нет адекватных понятий для анализа получаемого с их помощью материала. Выход из этого тупика состоит в необходимости: 1) ввести в контекст анализа противоправного поведения понятие «установка» в его собственно психологическом смысле; 2) операционализировать это понятие и тем самым сделать установку рабочим конструктом, который действительно необходим при диагностике противоправного поведения. На наш взгляд, наиболее емким и операционализируемым понятием, характеризующим механизм конкретной деятельности личности, является понятие «установка личности».

В данном исследовании мы предприняли попытку, опираясь на представление об иерархической природе установок как механизмов, определяющих направленность и устойчивость деятельности личности ( Асмолов, 1979), осуществить диагностику агрессивных установок личности. Остановимся на определении тех уровней установки, которые мы используем. «Смысловая установка, представляющая собой выражение личностного смысла в виде готовности к определенным образом направленной деятельности, стабилизирует процесс деятельности в целом, придает деятельности устойчивый характер» ( Там же, с.75). Как известно, операциональная установка понимается как готовность к осуществлению определенного способа действия, которая возникает в ситуации решения задачи на основе вероятностного прогнозирования и учета условий наличной ситуации.

Анализ юридической литературы показывает, что, несмотря ни на какие санкции, преступник не отказывается от своей деятельности ( Зелинский, 1980; Личность преступника, 1975; Яковлев, 1985). Это позволяет нам выдвинуть предположение о том, что, по-видимому, для преступника преступление имеет личностный смысл и во время совершения преступления актуализируются его смысловые установки. В юридической литературе действия преступника называют деянием (актом). В зависимости от вида преступления У. Чамблис выделяет экспрессивные и инструментальные деяния (см. Анденес, 1979). Он считает, что экспрессивные деяния не поддаются удерживающему воздействию наказания, а инструментальные с большой вероятностью подвержены воздействию угрозы наказания и его исполнения.

Можно предположить, что в экспрессивных деяниях проявляется ослабление нормативной стороны личности преступника; в них в наибольшей степени выражаются смысловые агрессивные установки его личности. В инструментальных же деяниях проявления агрессивных установок остаются на операционном уровне.

Для проверки этого предположения мы обратились к модели ситуации фрустрации, положенной в основу методики диагностики агрессивности С. Розенцвейга. Обычно под агрессией понимается действие, которое может принимать различные формы, но цель которого всегда состоит в том, чтобы причинить вред какому-то индивиду или тому, кто с ним отождествляется ( Андреева, Богомолова, Петровская, 1978).

Наиболее известной в психологии является теория фрустрации — агрессии, авторами которой являются И. Миллер, Д. Доллард, М. Дуб, Д. Мауер и Р. Сирс (см. Там же ). Согласно этой теории, наличие агрессивного поведения всегда предполагает существование фрустрации, а фрустрация всегда ведет к некоторой форме агрессии. Под фрустрацией понимается любое условие, блокирующее достижение желаемой цели. Агрессия определяется как поведение, цель которого — разрушить либо сместить фрустрирующий блок.

КЛевин и Т. Дембо в русле развиваемой ими концепции групповой динамики показали, что кроме агрессии возможны и другие реакции на фрустрацию (см. Нюттен, 1975). Такие авторы, как А. Маслоу, С. Розенцвейг и А. Бандура, вполне резонно отмечают, что фрустрация не единственный фактор, приводящий к агрессии. Было показано, что сила агрессивного поведения возрастает с интенсивностью мотивации, связанной с фрустрацией, а побуждение к агрессивным действиям возрастает также в зависимости от близости объекта-цели в момент, когда возникает фрустрация ( Там же, с.81). Все это доказывает возможность исследования агрессивного поведения в ситуации фрустрации, значимость которой может варьировать в зависимости от преобладания экспрессивности или инструментальности агрессии в установке испытуемого. Представляется возможным диагностировать смысловые и операциональные установки хулиганов и воров, адекватно применив определенную теорию и метод.