Анатолий Цирульников - Бамс!

В это время мимо пролетала ворона, увидела Принца и как каркнет! Принц от испуга потерял равновесие и полетел вниз, прямо на мохнатую попу. Попа зарычала, вот так: «Ы-ы-ы!..», Принц запищал: «Ой-ой-ой!», и они разбежались в разные стороны. Но потом посмотрели друг на друга издалека и решили познакомиться.

Принц угостил своего нового знакомого медом, который имелся у него про запас в маленькой баночке, а тот Принца — сладкой ягодой-малиной, и они стали друзьями. И мохнатая попа теперь зовется Дружком. Так?

— Да, — соглашается Юля. Она слышала, что лучше не называть этого косолапого приятеля по имени, а то всякое может случиться. В разных местах его называют по-своему, в Якутии — «дедушка», на Алтае — «синяя шуба». А у нас будет Дружок.

…Однажды Дружка уговорили поучаствовать в сказке, к которой пора вернуться. Не забыли Красную Шапочку? Натянули на голову Дружку, как смогли, шапочку, дали на дорожку пирожков с медом, с малиной… И еще с чем бы таким, специально для Вэ? Внук финской бабушки Л., например, предложил: «С шахматным конем!» Посадили Дружка под деревом, а сами спрятались в кустах — посмотреть, что будет.

Выходит из лесу Вэ… Смотрит с недоумением на Красную Шапочку (уж больно ростом велика) и говорит осторожно:

— Здравствуйте, Красная Шапочка.

— Ну, здравствуй, — отвечает ему из кустов Зеленая, — дальше что?

— А ты почему так разговариваешь? — обижается Вэ. — Вот не буду с тобой играть, тогда узнаешь.

— Ути-пути, какие мы нежные! Ладно, больше не буду, говори дальше, серый.

— Куда идешь?

— К бабуле, сам знаешь.

— Пирожки несешь?

— На, попробуй, голубок ты наш сизокрылый.

И шепчет из-за кустов Дружку: «Дай ему пирожок…»

Дружок протягивает Вэ пирожок, а оттуда конь деревянный как прыгнет буквой «г» — как на шахматной доске, — как лягнет копытом Вэ в бок! Тот как завоет!..

Поскакал бедный Вэ по дорожке к бабушке, думает: «Сейчас старуху съем, потом этого сумасшедшего коня с Красной Шапочкой, надоели все!» Дергает за веревочку, кидается к кровати, где лежит кто-то под одеялом… Заглянул и отскочил: видит, чья-то мохнатая морда оскалилась. Это Дружок смотрел на него с веселой улыбкой. Тут папа вспомнил, как воспитательница детского сада рассказывала детям: «Вот проснулся мишка весной, веселый и довольный». «Это голодный-то?» — ужаснулся знакомый работник заповедника, с которым папа поделился этим воспоминанием.

Так что извиняюсь, дети, пусть будет просто морда, без всякой улыбки.

…Выскочил с воем Вэ из дома бабушки и скрылся в лесу.

А мохнатый Дружок с ребятами еще крепче подружился…

Одни говорят, что в городе Стокгольме, где имеется теперь музей Карлсона (в прошлую зиму мы туда заглядывали), все началось с того, что выпал снег. И самая обыкновенная домохозяйка Астрид Линдгрен поскользнулась и повредила ногу. Лежать в постели было скучно, и Линдгрен решила написать сказку для своей дочки. Другие, якобы со слов самой фру Линдгрен, уверяют, что дело было совсем не так: заболела не Астрид, а ее дочка, и каждый вечер мама рассказывала ей перед сном всякие истории.

В любом случае, сказки появились на свет благодаря семилетней Карин. Однажды девочка заказала историю про Пеппи Длинныйчулок — это имя она выдумала сама, на ходу. Так Линдгрен придумала девочку, которая не подчиняется никаким условностям (смелая идея в условиях теории и практики воспитания середины прошлого века). Первая сказка о ней полюбилась Карин, и Линдгрен три года подряд рассказывала ей другие вечерние сказки о рыжеволосой девочке. Накануне десятого дня рождения дочери Астрид Линдгрен изготовила для нее из этих сказок самодельную книжку, которую даже собственноручно проиллюстрировала. А потом взяла и отослала рукопись в издательство, и оно ее… отвергло (обратите, пожалуйста, внимание, будущие сказочники: ни у кого с первого раза не получается).

Но Астрид уже поняла, что сочинять для детей — ее призвание.

Сюжет сказки про Малыша и Карлсона, который живет на крыше тоже, говорят, подсказала дочка.

Я совершенно уверен, что так оно и было. Сюжеты для всех моих историй подсказывают дети. А когда я запинаюсь или не могу придумать, о чем будет следующая сказка, всегда обращаюсь за помощью к детям, и они меня выручают.

Как это у них получается? Мой товарищ из Якутии — известный филолог и педагог Б., — так же, как я, рассказывающий перед сном сказки своей дочке, предполагает, что дело в точке зрения. Нормальное состояние взрослого — смотреть, а ребенка — видеть. «Папа, смотри, цветы вспорхнули, как бабочки», — показывает дитя на разлетевшийся пух одуванчика.