Адольф Гуггенбюль-Крейг - Наивные старцы. Анализ современных мифов

Символ не является самодостаточной вещью. Дионис — это не архетип, а символ опьянения и равенства. Афродита представляет собой не архетип любви, а символ данного архетипа.

Архетип — это психическая энергия, которая не может быть созданием человеческой фантазии в отличие от символов, представляющих архетипы, поскольку символы отчасти изобретаются людьми. Быть может, существуют архетипические патологии. Отношения между мужчиной и женщиной обусловлены архетипически. Не трудно вообразить, что в определенной ситуации соответствующий архетип может по тем или иным причинам искажаться до такой степени, что серьезные расстройства в отношениях окажутся неизбежными. Я не рискую утверждать, что архетипы могут содержать патологию, однако хочу однозначно указать на то, что созданные людьми символы, образы и иносказания свидетельствуют порой о серьезных расстройствах и даже болезнях. Плоды человеческого творчества перенимают черты своих создателей. Коль скоро человек может страдать невротическим расстройством или психозом, то символы, изобретенные им, неминуемо окажутся пораженными тем же недугом даже в том случае, если указывают они на вполне безобидное явление. Психология — это мифология, но душа — это не миф.

Анализируя современные мифы, я пытаюсь обнаружить символы той энергии, которая переполняет индивидов и человеческие сообщества в настоящее время. Вместе с тем в мои задачи входит исследование мифов на предмет их потенциальной опасности. Сотворенные человеком образы и иносказания могут подвергаться значительному искажению, которое не позволяет им становиться подспорьем в деле осознания. Возьмем в качестве примера тенденциозность, свойственную мифологемам. Архетип никогда не страдает тенденциозностью, однако его символическое изображение по тем или иным причинам зачастую лишается некоторых аспектов данного архетипа. Так, символическое изображение материнского архетипа оказывается далеко не полным в том случае, если оно исчерпывается образом милосердной Девы Марии, поскольку к данному архетипу относится также представление о коварной ведьме.

Многие психологи юнгианского направления полагают, что занимаются архетипической психологией, исходя из того, что архетипы являются сердцевиной учения К. Г. Юнга. Однако если бы мне пришлось кратко определить свое отношение к психологии К.Г. Юнга, то я бы назвал ее психологией мифологической, поскольку она занимается не архетипами, а скорее символами, в которых находят свое отражение архетипы. Что касается юнгианской психопатологии, то она описывает не сами архетипические патологии, а расстройства, проявляющиеся на примере архетипических символов.

Архетипы не изобретаются. Они либо существуют в том виде, в каком мы их себе представляем, либо не существуют вовсе. С символами, мифами и ритуалами дело обстоит иначе, поскольку они создаются людьми, подобно языку. Наивно полагать, что язык возникает сознательно, и воображать, что однажды в незапамятные времена люди подумали, а не изобрести-ка нам язык. Язык не является продуктом только интеллектуальной деятельности говорящих; он живет своей собственной жизнью, развивается по своим законам, однако не перестает быть творением человека. То же самое происходит с мифами, отражающими нашу душевную деятельность. Символы переживают такие же метаморфозы, как и язык. Время от времени появляются великие языкотворцы, оказывающие огромное влияние на развитие словесности; подобно этому в рамках психологии существуют великие творцы символов, одним из которых был З.Фрейд. Создатель психоанализа ввел в психологию ряд символов, оригинальность которых определяется не буквальной новизной, а способностью по-новому отразить психическую реальность.

Уважение к старости и к пожилым людям — миф традиционный. Предлагаемая глава посвящена психологическим аспектам старости.

После достижения шестидесятилетнего возраста античные римляне облачались в toga sinilis* (Старческая тога (лат.). В день своего шестидесятилетия японцы отмечают традиционный праздник, в разгар которого юбиляра переодевают в красный детский жилет. Возрастные критерии, в соответствии с которыми определяется, стар человек или нет, в данном случае для нас значения не имеют. Скажем так, приблизительно начиная с шестидесятилетнего возраста человек смиряется с тем, что его считают стариком. Доля пожилых людей в общем составе населения Европы и Америки за последнее столетие сильно увеличилась и продолжает непрерывно расти. В 1890 году в Германии на семь пятнадцатилетних граждан приходился один старик, через девяносто лет соотношение оказалось — 1:1. В предшествовавшие столетия один из супругов —если не оба супруга— умирал, не достигнув шестидесятилетнего возраста, сейчас многие пары продолжают жить вместе, миновав этот роковой рубеж.