Марион Вудман - Сова была раньше дочкой пекаря

Что символизирует симптом Маргарет? С одной стороны, полнота защищает ее от мужчин. Ее негативный Анимус создает кокон, отгораживающий ее от мира. Хотя одна часть ее натуры жаждет обрести любовника, ее другая часть, знающая только разрушительную силу ее негативного Анимуса, боится маскулинной агрессии. В связи с тем, что ее отношение к маскулинности сформировалось под влиянием материнского Анимуса со всеми его амбициями и иллюзиями, у нее не было сильного маскулинного голоса, который мог бы привнести порядок в ее жизнь, сказать НЕТ ее приступам переедания — ее маскулинный голос ненасытен в своих требованиях. Фемининному ребенку внутри нее требуется толстое тело, защищающее ее от любого зрелого мужчины и от ответственности, предполагаемой зрелым фемининным чувством.

С другой стороны, ее размер отражает ее раздутость — она как воздушный шар, наполненный фантазиями о ее собственных возможностях, ее уме, ее красоте, ее незаменимости; это маскирует реальность ее не успешности, страха и вины. Это стена, изолирующая ее от мира, который она сама не понимает и в котором она непонятна другим.

В качестве исцеляющего симптома ее толстое тело действует как посланник духа, приближающий ее к целостности. Она вынуждена выйти из своих фантазий и посмотреть на реальность в зеркале. Там она, возможно, увидит истину за этими животными влечениями к еде и научится признавать свою собственную фемининную природу, в которой эти влечения будут трансформированы и человеческий поиск любви и духовный поиск спокойствия. Вместо того чтобы слепо бороться со своей внутренней шлюхой и становиться все толще, она может расслабиться, приняв свое фемининное начало и освободить слою истинную Мадонну.

(22 года, 5 футов 6 дюймов, 132 фунта [105] [105] 167,64 см;»60 кг. )

Анна была старшей из двух дочерей преуспевающего бизнесмена и его жены, школьной учительницы. В течение недели отец всегда был в разъездах, но, когда он возвращался, жизнь превращалась для нее в праздник. Он и его дочь чудесно проводили время вместе:

Я была ого любимым ребенком. Мама говорит, что я похожа на него своим умом, чувством юмора и своей подлостью. Моя бабушка не могла выносить любовь моего отца ко мне. Он был ее малышом. Он всегда хотел сбежать от нее и от общества. Он бросил нас, когда мне было 5 лет. Сейчас он в больнице из-за алкоголизма.

С самого детства она обладала богатым воображением, высокой креативностью и развитым умом, не желала жить, как соседи, и отказывалась играть со скучными дорогими игрушками.

Я предпочитала разыгрывать ситуации, связанные с невзгодами и лишениями, например, играть в военных беженцев или в Анну Франк. Воскресными вечерами я просила холодной консервированной фасоли. Мне всегда казалось, что существовал некий тайный сговор с целью прятать от меня мою настоящую личность. Я верила, что мой настоящий отец был императором, позволившим мне войти в эту жизнь в качестве испытания. Он наблюдал, с каким достоинством я принимала наказание от этих батраков. Они были его слугами. Иногда он сливался с Богом. Я на самом деле полагала, что из-за каждого зеркала что-то наблюдало за мной. Миры за мирами. Вещи являются не тем, чем они кажутся.

Я очень старалась быть хорошей, но энергия переполняла меня, я была настолько любознательна и так полна идеями, что производила впечатление бунтарки. Учительница в школе привязывала меня к парте. Я писала пьесы для детей, живущих по соседству, и моя сестра всегда играла в них, пока ей не исполнилось восемь. Затем она восстала против меня. Ее никогда не лупили. Меня же били так часто, что моя мать думала, что она убьет меня. «Ешь то, что я приготовила для тебя», — говорила она. «Нет», — отвечала я. Она заняла по отношению ко мне жесткую позицию; она говорила, что я должна узнать правду жизни. Она утверждала, что у меня такой вспыльчивый характер, что только члены моей семьи могут любить меня.

До семнадцати лет у Анны был нормальный вес, не было проблем с пищевым поведением, не было проблем с менструациями. Она ненавидела своего отчима. Она была одной из лучших в своем классе, но начала осознавать, что является социально незрелой по сравнению со своими сверстниками.

До моего шестнадцатилетия мир казался мне полным бесконечных возможностей. Потом я утратила силу воли. В семнадцать я чувствовала себя обреченной. Я стала испытывать тревогу по поводу взросления. Я хотела, чтобы все шло хорошо, поэтому я старалась быть покладистой, но у меня всегда были проблемы с представителями власти. Я старалась говорить правду, как я ее видела, но мои благие намерения всегда терпели крах. Я не могла сказать то, что нужно; меня либо не слышали, либо не верили мне.