Джеймс Хьюмс - Секреты великих ораторов. Говори как Черчилль, держись как Линкольн

— Почему вы убили мою собаку? — спросил владелец собаки.

— А почему она на меня напала? — ответил владелец вил.

— Но почему вы не пытались использовать другой конец вил? — спросил хозяин мертвого пса.

Клиент Линкольна ответил:

— А почему ваша собака не подошла ко мне другим концом?

При этом Линкольн упал на колени, уперся лбом в пол и повернулся задом к судьям, которые залились смехом.

Обвиняемый был оправдан.

Чтобы донести до слушателей свое мнение, Линкольн и Черчилль могли в буквальном смысле ползать на коленях, если ситуация того требовала. Они не боялись повредить этим своему имиджу. У них было достаточно смелости, чтобы быть самими собой.

У этих мастеров ораторского искусства я научился тому, что можно значительно усилить свою позицию, если не бояться совершить неожиданный поступок. Во время президентской кампании 1968 года меня пригласили выступать от имени Ричарда Никсона перед членами религиозной общины последователей «Святого отца» Джорджа Бейкера недалеко от Филадельфии. Даже после смерти черного основателя этой секты в 1965 году его организация продолжала процветать в США. Я прибыл на встречу с ее членами в сопровождении двух помощников Никсона, которые дали мне прочитать текст — речь «Черный капитализм», написанную самим Никсоном.

Митинг должен был состояться после банкета, организованного в огромном помещении церкви организации. На почетном месте в зале стояло два трона: один пустой, а на втором, поменьше, сидела «Святая мать» — симпатичная белая вдова харизматичного основателя секты.

Со стороны пустого трона раздался рокочущий голос: «Дети мои, вы не видите меня, но я вас вижу…» Затем последовала краткая вдохновляющая проповедь тем же голосом, принадлежащим собственно «Святому отцу», после чего прозвучали слова «Аллилуйя» и «Аминь, Святой отец»; все это явно было записано на магнитофон несколько лет назад.

Судя по патриотическим гимнам, прозвучавшим перед проповедью, и содержанию самой проповеди я понял, что речь Никсона, которую мне дали помощники, не даст результата. Вместо того чтобы зачитывать ее, я обратился к пустому трону:

Большая честь для меня ощущать ваше духовное присутствие, Святой отец, и слушать ваши вдохновляющие слова. Как вы и Святая мать знаете, пилигримы, прибывшие на эту землю в 1620 году, сказали: «Во имя Господа, аминь!» Мы также можем вспомнить слова, написанные Томасом Джефферсоном в Декларации независимости: «по законам природы и ее Творца». Нельзя не вспомнить и слова, сказанные Бенджамином Франклином на Конституционном конвенте: «И если воробей не может упасть на землю без Его ведома, разве возможно, чтобы империя смогла подняться без Его помощи?» Следует упомянуть и о том, как Авраам Линкольн за несколько дней до посещения театра Форда в тот роковой вечер издал постановление, согласно которому на пятицентовую монету были помещены слова «На Бога уповаем».

Работая в законодательном собрании штата Пенсильвания, я часто рассматривал фреску на стене за трибуной спикера. На ней был изображен шериф по имени Джон Никсон, зачитывающий Декларацию независимости с башни на том месте, которое сейчас зовется Индепенденс-холл. Шерифа Никсона предупредили, что этот документ слишком революционный и не стоит зачитывать его публике, но Никсон ответил словами, которые выгравированы на колоколе, который висел в башне, — это слова из Книги Левит: «Объявите свободу на земле всем жителям ее» [65] Книга Левит, 25:10. .

«И я не боюсь, — сказал шериф Никсон, — объявлять свободу на земле и всем жителям ее».

Я прошу вас, Святой отец, позволить Ричарду Никсону, отдаленному потомку шерифа Никсона, объявлять свободу на земле.

После новых восклицаний «Аминь» и «Аллилуйя» Святая мать принялась молиться, чтобы получить указание от Святого отца. Спустя некоторое время она объявила собравшимся: «Святой отец одобряет Ричарда Никсона и просит вас отдать за него свои голоса и свои доллары».

На следующий день газета для афроамериканцев Philadelphia Tribune вышла с заголовком: «СВЯТОЙ ОТЕЦ ОДОБРЯЕТ НИКСОНА».

Я рискнул совершить неожиданный поступок — и выиграл.

Спустя много лет Рейган сумел привлечь внимание всей страны, потому что тоже не побоялся быть не таким, как все. На протяжении десятилетий Послание президента конгрессу было скучным перечислением запланированных на ближайший год программ. Рейган знал, что благодаря телевидению его аудиторией является весь американский народ, а не только собравшиеся в Капитолии законодатели.