Карл Юнг - Структура души

Наряду с мифологическими теориями, которые все объясняют свойствами и поведением солнца, существуют лунарные теории, которые делают то же самое, ссылаясь на луну. Это обусловлено тем простым обстоятельством, что имеется бесчисленное количество мифов о луне, а среди них — целое множество таких, где луна предстает в роли жены солнца. Луна — это изменчивое событие (experience) ночи, и потому совпадает с сексуальным познанием женщины первобытным мужчиной, которая для него также выступает субъективным событием (experience) ночи. Но луна с равным успехом может быть и обделенным братом солнца, ибо ночью бремя аффекта и злые мысли о власти и отмщении часто нарушают сон. Луна тоже нарушает сон, а кроме того является местопребыванием душ умерших людей, ибо ночью покойники возвращаются в сновидениях к тем, кто спит, а призраки прошлого вселяют ужас в сердца страдающих бессонницей. Поэтому луна означает также. и безумие ("lunacy" — "лунатизм"). Именно такие переживания, как эти, отпечатались в душе лучше, чем изменчивый образ самой луны.

Не бури, не гром и молния, не дождь и тучи остаются в виде образов в душе, а фантазии, вызванные теми аффектами, которые эти природные явления возбуждали у человека. Однажды я пережил сильное землетрясение, и моим первым, непосредственным фактом сознания было ощущение, будто я стоял не на твердой и привычной земле, а на шкуре гигантского животного. поднимавшейся и опускавшейся под моими ногами. И именно этот образ произвел на меня впечатление, а не само но себе физическое явление. Проклятия человека в адрес опустошительных бурь, его страх перед разбушевавшейся стихией — эти аффекты очеловечивают ярость природы, и чисто физическая стихия превращается в разгневанного бога.

Подобно внешним физическим условиям существования, физиологические состояния, секреция желез и т. д. также могут вызывать аффективно заряженные фантазии. Сексуальность представляется то в образе бога плодородия, то в облике неистово чувственной женщины-демона, а то в виде самого дьявола с козлиными ногами и непристойными жестами Диониса или в виде вселяющей ужас змеи, сжимающей в кольцах свои жертвы до смерти.

Голод превращает пищу в богов. Некоторые племена мексиканских индейцев даже предоставляют своим богам-пище (food-gods) ежегодный отпуск для восстановления сил, и в этот период традиционный продукт питания в пищу не употребляется. Древним фараонам поклонялись как едокам богов. Осирис — это пшеница, сын земли, — и по сей день гостия должна изготавливаться из пшеничной муки, то есть Бога, который съедается, так же как Иакх — таинственный бог элевсинских мистерий. Бык Митры — это все годные в пищу плоды земли.

Психологические условия среды обитания обычно оставляют, за собой похожие мифологические следы. Опасные ситуации, будь это физическая опасность или угроза душе, вызывают аффективно заряженные фантазии, а поскольку такие ситуации регулярно повторяются, то есть являются типичными, они дают начало архетипам, как я назвал все мотивы мифов в общем.

Драконы устраивают свои логовища у рек, неподалеку от брода или других столь же опасных переправ; джинов и других представителей рода дьяволов можно обнаружить в безводных пустынях или в опасных ущельях; духи умерших обитают в мрачных зарослях бамбукового леса; коварные русалки и водяные змеи живут с морских глубинах, омутах и водоворотах. Могущественные духи предков или боги вселяются в важного, значительного человека; пагубная, чрезвычайная власть фетиша свойственна чему-либо непонятному или экстраординарному. Болезнь и смерть не бывают естественными, а всегда вызываются духами, ведьмами или колдунами. Даже само оружие, что убило какого-то человека, — есть мана, то есть наделено особой силой.

Меня могут спросить: как же тогда обстоят дела с самыми ординарными, повседневными событиями и с непосредственными реалиями, такими как муж, жена, отец, мать, ребенок? Эти обычные, повседневные, вечно повторяющиеся реальности создают самые могущественные из всех архетипов, непрерывающаяся активность которых проявляется всегда и везде, — даже в гаком рационалистическом веке, как наш. Давайте возьмем в качестве примера христианскую догму. Троицу составляют Отец, Сын и Святой Дух, который изображается в виде птицы Астарты, голубя, и которого во времена раннего христианства называли Софией и мыслили в женском роде. Почитание Девы Марии в более поздней церкви явно носит характер замены этих представлении. Здесь мы имеем дело с архетипом семьи (((((((((((((((((("в небесном доме"), как выражается по этому поводу Платон, возведенным на престол в качестве формулы предельного таинства. Христос — жених, Церковь — невеста, купель для крещения — лоно Церкви (uterus ecclesiae), как она и до сих пор называется в тексте Benedictio fontis. Святая вода содержит соль, добавляемую с намерением сделать ее похожей на околоплодную жидкость или морскую воду. Hieros gamos, или священный брак, совершается в Великую Субботу перед Пасхой; горящая свеча как фаллический символ трижды окунается в купель, чтобы оплодотворить ее и дать ей возможность снова родить крещеного ребенка (quasimodo genitus). Мана-личность, шаман — это pontifex maximus, Папа; Церковь — это mater ecclesia, magna mater магической силы, а люди — это дети, нуждающиеся в помощи и милосердии.