Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

Это означает, что формы отображают единые правила, определяющие разнообразные связи высказываний. Они выражают устойчивые законы протекания понятийного мышления. Они фиксируют способ существования логического мышления, как оно устроено, как оно строит свои понятийные модели и теории. Короче говоря, формы отражают определенные общие отношения, возможные между любыми высказываниями/

Теперь напомним, что высказывания на ступени теоретического мышления выражают суждения, т.е. определенные отношения понятий. Следовательно, форма выступает как отображение отношений отношений понятий.

Однако, понятия, в свою очередь, отображают, как мы видели, определенные отношения значений, т.е. свойств. Следовательно, по отношению к ступени вербального отражения формы выступают как отношения отношений отношений значений, т.е. категориальных свойств вещей и явлений.

Но и категориальные свойства вещей или явлений, т.е. их значения, представляют определенные отношения самих этих вещей и явлений. Отсюда формы представляют отношения отношений отношений отношений вещей и явлений.

Вот какая длинная цепь обобщений и вместе абстракций протягивается между формами и реальными вещами, между структурным отражением и чувственным

* Нетрудно заметить, что переменные, операторы и формы выполняют здесь ту же функцию, какую на концептуальной ступени выполняли понятия, суждения и высказывания. Они отражают инварианты, правила, законы, способы существования и конструирования объектов. Только на уровне структурного отношения такими объектами являются уже сами понятия, суждения и высказывания.

опытом. И при каждом переходе от одного ее звена к другому происходит смена непосредственных объектов аналитико-синтетической деятельности мозга, а вместе и смена кодов психического отражения результатов этой деятельности.

Невольно возникает вопрос — что это дает? Для чего такая длинная цепь обобщений результатов предыдущих обобщений, отвлечений от продуктов предыдущих абстракций, превращений итогов предыдущей ступени отражения в исходные объекты следующей. К чему эта вечная неудовлетворенность человека возможностями познания и создание все новых и все более отвлеченных его ступеней? Не уводит ли этот путь человека все дальше от живой действительности в мир все более призрачных и отвлеченных конструкций его собственной мысли? Не ведет ли эта «дорога никуда» в пустоту, туда, где человек будет «знать все ни о чем»? Ведь и сегодня уже говорят про математику, что это наука, которая учит, как доказывать неизвестно что неизвестно о чем. А про философов — что это люди, которые в абсолютно темной комнате ищут абсолютно черную кошку, которой там нет.

Неизвестные авторы этих афоризмов так не жалуют математиков и философов, потому что именно их науки первыми подошли к ступени структурного отражения и объединились с ней в таких областях, как математическая логика, теория абстрактных автоматов, семиотика и др.

Между тем, старый евангельский вопрос «камо гря-деши?» (куда идешь), обращенный к человеческому разуму, звучит особенно остро именно для этой его ступени. Для ступени, где мышление как-будто совсем отрывается от реальности, а исследует лишь возможные формы и отношения своих собственных произвольных конструкций. Для ступени, где уже нет ни утверждения, ни отрицания, ни истины, ни лжи, ни определенных объектов или понятий, ни даже определенных высказываний или суждений о них. Воистину, как-будто, знание ни о чем!

Именно такие страхи и сомнения сбили с толку некоторых философов и психологов, привели их к выводу, что мышление — это что-то вроде игры мозга с конструкциями, которые он сам придумывает, по правилам, которые он сам для себя устанавливает.

Ошибка этих философов и психологов в том, что они рассматривали лишь одну ступень знакового отражения — структурную. Они видели только одно звено познания. И по нему пытались судить о природе познавательной деятельности, оторвав это звено от всей цепи, которая образует процесс познания.

А начало-то этой цепи, как мы видели, намертво закреплено в реальности! Как бы длинна ни была многозвенная цепь отражения и как бы они ни вилась, а начало у нее есть. И это начало — живая действительность, с которой так или иначе взаимодействует человек.

Уход ко все более абстрактным отношениям представляет одновременно охват все более широкого круга связей.

Например, отношение «длиннее» возможно у всех вещей, *имеющих определенную протяженность» (уровень значений). Но оно относится только к одному их свойству — «длине». Отношение «более» намного абстрактнее. В нем не указано уже, к какому реальному свойству вещей оно относится (уровень понятий). Зато оно и может быть применено к любым свойствам вещей («более длинный, чем», «более умный, чем» и т.д.). Наконец, отношение «транзитивность» совсем абстрактно (уровень структур). В нем не указано даже, к каким отношениям свойств оно относится. Поэтому оно применимо для описания любых отношений любых объектов [(aRbhbRc)^*aRc].