Дункан Уоттс: Здравый смысл врет. Почему не надо слушать свой внутренний голос

Рецензию сосед дал мне прочитать неспроста. И эта строчка неспроста же так глубоко врезалась в мою память. В колледже я специализировался на физике и незадолго до того, как рецензия Гриббина попала ко мне в руки, получил степень доктора инженерных наук — защитив диссертацию по математике так называемых сетей тесного мира {1} 1 См. Уоттс Д. (Watts D.) «Small Worlds: The Dynamics of Networks Between Order and Randomness» (1999). . Хотя изначально я обучался физике и математике, чем дальше, тем больше меня привлекали социальные науки. В то время я как раз сделал первые шаги в этой области и в каком-то смысле приступил к миниатюрной версии предлагаемого Гриббином эксперимента. Честно говоря, тогда я подозревал, что он прав.

Спустя 12 лет я пришел к выводу, что проблемы, над которыми бьются социологи, экономисты и прочие специалисты наук об обществе, не удастся решить в один миг не только мне, но даже целому легиону физиков. Дело в том, что начиная с конца 1990-х годов сотни, если не тысячи физиков, компьютерщиков, математиков и прочих ученых в области точных наук вдруг заинтересовались вопросами, традиционно относившимися к социальным, — это и структура социальных сетей, и динамика формирования групп, и распространение информации и влияния, и развитие городов и рынков. За последние 10 лет возникли целые новые области с амбициозными названиями вроде «наука о сетях» или «эконофизика». Были подвергнуты анализу громадные массивы данных, предложены бесчисленные теоретические модели, опубликованы тысячи статей — причем многие из них попали на страницы ведущих научных журналов мира (например, Science, Nature и Physical Review Letters). Для поддержки новых направлений исследований были разработаны специальные программы финансирования, а конференции на такие темы, как «вычислительная наука об обществе», постепенно, но уверенно начали стирать границы между дисциплинами. И, конечно, появилось много новых рабочих мест, позволяющих молодым физикам изучать проблемы, которые раньше считались недостойными их внимания.

Гриббин что-то говорил о мгновенных решениях. Разве мог он себе представить, что вокруг социологических вопросов в итоге развернется столь бурная деятельность? Так что же мы выяснили о проблемах, над которыми наука об обществе билась в 1998 году? Что мы сегодня знаем о природе девиантного поведения, истоках социальных практик, механизмах изменения культурных норм — о таких проблемах писал в своей книге Беккер, — чего не знали тогда? Что предложила эта новая наука для решения актуальных проблем? Не помогла ли она эффективнее отреагировать на гуманитарные катастрофы на Гаити и в Новом Орлеане? Или позволила остановить теракты? А может, она способствовала контролированию Уолл-стрит и снижению системного риска? Учитывая тысячи статей, опубликованных физиками за последние 10 лет, насколько ближе мы стали к ответу на такие главные вопросы социологических наук, как экономическое развитие стран, глобализация экономики, взаимосвязь между иммиграцией, неравенством и нетерпимостью? Возьмите газету и судите сами. Я же скажу: не намного {2} 2 Сложности, отличающей современные финансовую систему, войну и политику, посвящена, например, статья Дэвида Сигала (David Segal) «It’s Complicated: Making Sense of Complexity» (2010). .

Отсюда можно извлечь один-единственный урок: вопросы социологии трудны не только для самих социологов, но и для физиков. Увы, этот урок, похоже, не усвоен. Скорее, все совсем наоборот. В 2006 году сенатор Кей Бейли Хатчинсон, представительница республиканской партии из Техаса, предложила Конгрессу прекратить финансирование социальных и поведенческих наук, осуществляемое Национальным научным фондом {3} 3 Подробнее о выдвинутом Кей Бейли Хатчинсон предложении можно прочитать в статье Джеффри Мервиса (Jeffrey Mervis) «Senate Panel Chair Asks Why NSF Funds Social Sciences» (2006). . Хатчинсон, нужно заметить, отнюдь не является антинаучно настроенным членом Конгресса — в 2005 году она предложила удвоить финансирование медицинской сферы. Судя по всему, ей не угодили исключительно социальные исследования: «Это не та сфера, куда сегодня следует направлять ресурсы [ННФ]», — заявила она. В итоге предложение было отвергнуто, но можно только диву даваться, о чем думала наш замечательный сенатор. Едва ли она считала социальные проблемы неважными — никто, конечно, не стал бы отрицать, что иммиграция, экономическое развитие и неравенство не заслуживают нашего внимания. Скорее, она — кстати, как и Гриббин — не считала их проблемами научными, заслуживающими внимания серьезных ученых. А может, придерживалась мнения своего коллеги из Оклахомы сенатора Тома Кобурна. Последний три года спустя заявил, что «теории политического поведения лучше оставить CNN, специалистам по опросам общественного мнения, политическим обозревателям, историкам, кандидатам, политическим партиям и избирателям» {4} 4 См. Гленн Д. (Glenn D.) «Senator Proposes an End to Federal Support for Political Science» (2009). .