Михаил Бородянский - «Психология ваших отверстий. Система психологических векторов - о чем не сказал Зигмунд Фрейд»

На итоговое занятие она пришла вся сияющая: «Вы представляете, я в прошлый раз, когда ехала с курса домой, вдруг поняла, что такое принятие. Меня будто осенило что-то — прямо в метро! И знаете, что самое удивительное? Я пришла домой, а у дочери постель застелена — первый раз без скандала!»

Так работает принятие векторов в других людях, порой — мгновенно, как чудо. Из этого примера видно, что принятие — это не какое-то действие , принятие — это другое отношение .

Принятие — это такое отношение к проявлениям своего или чужого вектора, когда мы воспринимаем их, по возможности, безоценочно (то есть не разделяя на плохое и хорошее) и когда мы «даем им место» — просто потому, что они в Жизни уже есть. Кроме того, принятие — это признание того, что в человеке ничего не появляется просто так: любое качество почему-то возникло и оно чему-то «служит», даже если нам сейчас совершенно непонятно, почему и как.

Кто-то может возразить: «Что же теперь, надо радоваться своим негативным качествам и все будет хорошо?!» Нет, не радоваться, а принимать — то есть относиться безоценочно .

Когда мы принимаем вектор со всеми его проявлениями, в том числе непродуктивными, вектор становится гармоничным, а непродуктивные качества исчезают.

Противоположный принятию термин — «исключение». Оно может быть пассивным, когда человек просто «забывает» о наличии какого-то неприятного качества (привычки), или активным, когда человек начинает борьбу с тем, что ему не нравится (в себе или в других). В борьбе с собственными проявлениями (то есть в борьбе с собой) невозможно победить — это всегда потеря времени и сил.

А теперь вернемся к различным вариантам развития вектора.

Вариант 4.

Генетически заложенный потенциал — 60–70%, и родители принимают его полностью — на 100%. Такой человек вырастет вполне здоровым и гармоничным (ведь принятие полное). Он будет гораздо меньше похож на Коричневого, чем в первых двух вариантах, но 70% — это тоже немало, и, немного пообщавшись с ним, вы обязательно заметите Коричневые черты.

Вариант 5.

Генетически заложенный потенциал — 10–20%. Такого ребенка уже не отнесешь к представителям коричневого вектора. В нем будет совсем мало Коричневых качеств, но если родители целиком принимают его таким, то он вырастет вполне здоровым и гармоничным. Ну, есть же на свете люди без коричневого вектора — они тоже могут быть успешными и счастливыми. Заметьте, что и в этом случае мы говорим о полном (стопроцентном) принятии имеющегося вектора, пусть даже такого маленького.

Вариант 6.

Генетически заложенный потенциал — 10–20% — как в предыдущем варианте. А родители… как бы это помягче сказать… «Коричневые монстры». Они убеждены, что главные качества в жизни — это усидчивость, аккуратность и бережливость. Но родившийся у них ребенок, как назло, не обладает этими качествами вовсе. Что ж, недаром они штудировали книги о том, как правильно воспитывать детей (помните, что коричневый — книголюб?). Теперь они готовы применить весь арсенал воспитания, чтобы сделать из своего ребенка то, что им кажется правильным.

Если ребенок родился с минимальным потенциалом коричневого вектора, то это навсегда: сделать из него Коричневого невозможно. Конечно, при определенных усилиях ему можно привить отдельные Коричневые черты, но это не имеет никакого отношения к коричневому вектору. Просто в некоторых жизненных ситуациях он будет действовать так, как его приучили родители. Такие условные рефлексы выглядят очень забавно.

У одного моего знакомого напрочь отсутствовал коричневый вектор, но родители мечтали сделать из него Коричневого. Одним из пунктиков его Коричневой мамы было мытье яблок, которых в доме было очень много — во дворе росла огромная яблоня. Но маленький мальчик мог запросто поднять с земли яблоко и с удовольствием съесть его, причем без всяких последствий для здоровья. Мама активно воспитывала сына, и спустя несколько лет ее цель все-таки была достигнута: необходимый рефлекс выработался и закрепился у него на всю жизнь — теперь он, действительно, всегда мыл яблоки.

Однажды этот приятель был у меня в гостях, и я попросил его помыть миску фруктов. По дороге к раковине он разгреб лежащие сверху яблоки, достал со дна грязную грушу и, не моргнув глазом, съел ее. Несколько минут спустя он закусил уже тщательно вымытым яблоком. Вот так наработанный ситуативный рефлекс отличается от врожденного стремления к чистоте.