Эдвард Эдингер - Творение сознания. Миф Юнга для современного человека.

Если человек религиозен, то он боится признаться себе в бессознательных сомнениях. Если он равнодушен к религии, то ему будет неприятно признаться себе в том, что он ощущает духовную пустоту. Вот два наиболее характерных источника обиды, возникающей у людей при чтении «Ответа Иову». Их оскорбляет или то, что Юнг в такой возмутительной форме пишет о Яхве — в полном противоречии с тем догматическим образом Бога, в который они веруют, или, напротив, то, что Юнг с такой серьезностью относится к примитивному, антропоморфическому образу Бога, который давно уже не вызывает доверия у рационально мыслящего человека. Рискну утверждать, что любой человек при первом знакомстве с «Ответом Иову» будет до известной степени оскорблен — по первой или по второй причине; не исключено, что и по обеим причинам.

Всякий, кого глубоко оскорбил «Ответ Иову», не захочет продолжать знакомство с этой книгой. По-своему это верно: ведь что полезно одному, то вредно другому. Тем не менее если мы задумаемся над тем, почему у столь мудрого и одаренного человека, как Юнг, возникли такие странные идеи, то, вполне вероятно, размышление приведет нас к открытию психической реальности. «Большинство людей не замечает или, похоже, просто не способно понять, что психическое для меня реально» !4. В этом суть проблемы. Реальность психического открыли только в нашем веке, и пока лишь очень немногие отдают себе в этом отчет. «Ответ Иову» возник благодаря глубокому осознанию реальности психического.

13Jung, Answer to Job, par.735. Ответ Иову, с. 213.

14Ibid., par. 751. Там же с. 226.

Наряду с личным анализом серьезное изучение «Ответа Иову» и других работ Юнга является лучшим способом, позволяющим открыть для себя реальность психического. В начале «Ответа Иову» Юнг пишет:

Я счел своим долгом рассмотреть проблему [Иова] в комплексе и отдал предпочтение описанию своего личного опыта, увлекшись субъективными эмоциями. Я намеренно избрал такую форму, поскольку не хотел, чтобы у читателя возникло впечатление, будто я собираюсь возвестить ему некую «вечную истину». Эта книга не претендует на многое; это лишь вопрошающий голос отдельного человека 15.

По существу, Юнг возвещает именно вечную истину, и я думаю, что он понимал это. Процитированное выше заявление свидетельствует лишь о том, что перед нами мудрый и неторопливый человек, знающий, как приблизиться к нуминозному и как следует говорить об этом. «Ответ Иову» — это психологический комментарий ко всему иудейскому и христианскому мифу, дошедшему до нас благодаря Ветхому и Новому Заветам. Библия имеет в высшей степени нуминозное архетипическое содержание, которое при определенных условиях может оказаться небезопасным. Оно сравнительно безопасно лишь в том случае, если человек существует как бы вне своей уникальной индивидуальной целостности. Этим и объясняются заявления Юнга во вступительной главе, равно как и очень личный, субъективный подход, которым он руководствуется на всем протяжении «Ответа Иову». По существу, этой книгой Юнг являет пример того, как следует обращаться с бессознательным: энергично, напрягая силу ума и сердца.

Библия опасна лишь для того, кто отдает себе отчет в существовании психической реальности, но не для религиозного ортодокса, поскольку в этом случае могучие архетипические образы, подобно диким зверям, надежно заключены в клетку церковного вероучения. Библия не таит в себе опасности, если подходить к ней с рациональными, интеллектуальными мерками, наподобие тех, которыми пользуются исследователи Библии. В известном смысле, это то же самое, что изучать Африку и ее животный мир по картинкам в книге. Но если человек открыт бессознательному и психической реальности, изучение библии будет для него равносильно участию в настоящем африканском сафари.

15 Ibid., Prefatory Note.

В психологическом контексте опасность заключается в инфляции, т. е. в том, что архетип может возобладать над эго и даже поглотить его. Лучшая защита в такой ситуации — это осознание темной и греховной стороны собственной личности, ее целостности. Юнг писал: «В таких обстоятельствах лучше всего вспомнить о св. Павле и раздвоенности его сознания: с одной стороны, он ощущал себя апостолом, непосредственно призванным и просветленным Богом, а с другой стороны — грешным человеком, который не в состоянии вырвать «жало плоти» 16. Мария-Луиза фон Франц сообщает, что когда Юнга спросили, как он смирился со знанием, о котором поведал в «Ответе Иову», то он ответил: «Я живу в глубочайшем внутреннем аду, и глубже мне уже не упасть» π.