Эдвард Эдингер - Творение сознания. Миф Юнга для современного человека.

36Письмо, датированное 28 марта 1953 года, цитируется Аниелой Яффе в кн.: Phases in Jung's Life, Spring, 1972, p. 136.

55

'

На нас возложена величайшая задача, заключающаяся в том, чтобы дать новое истолкование всем основным символам христианской традиции... и поскольку дело касается истины, глубоко укоренившейся в нашей душе, решение этой задачи вполне нам по силам.

К. Г. Юнг. Ответ Иову

Весной 1951 года, в возрасте семидесяти пяти лет, почувствовав во время заболевания, напоминающего лихорадку, неожиданный прилив вдохновения, Юнг написал «небольшое эссе (около ста машинописных страниц)» '. По существу, это эссе было продиктовано ему из бессознательного, и как только работа над ним была завершена, болезнь прекратилась 2. В июле 1951 года Юнг пишет: «Если существует нечто вроде духа, способного схватить за шиворот и не отпускать, то именно так возникла эта книга» 3. Спустя два года он описал это событие, проведя аналогию между ним и музыкальным произведением:

Эта книга «пришла ко мне», когда я пребывал в лихорадке. Ее появление будто сопровождалось могучей музыкой Баха и Генделя... У меня было такое ощущение, словно я слушаю какое-то большое музыкальное произведение, или, точнее, присутствую на концерте 4.

Эту книгу я воспринимал как спектакль, разыгрываемый на сцене, ход событий в котором не зависел от моей воли. Я в пол-

1«Весной, когда мне изрядно досаждала моя печень, я был вынужден частенько оставаться в постели и в результате написал, в самый разгар своего mis-еге, небольшое эссе (около ста машинописных страниц)». Письмо от 30 августа 1951 г. С. G. Jung, Letters, ed. G. Adlerans A. Jaffe, Bollingen Series XCV (Princeton: Princeton University Press, 1975) vol. 2, p. 21.

2В письме, датированном маем 1951 года, он пишет: «Я вытащил на берег большого кита». Ibid., pp. 17—18.

3Ibid., p. 20.

4Ibid., p. 116.

57

ном смысле слова ощущал себя causa ministerialis (вспомогательная причина (лат.) — Прим. перев.) своей книги. Она свалилась на меня нежданно-негаданно, когда меня мучила лихорадка. Верно это или нет, но я воспринимаю ее содержание как развертывание божественного сознания, в котором я принимаю участие 5.

На склоне лет Юнг как-то заметил, что, если бы у него была возможность, он переписал бы заново все свои книги, за исключением одной, которой полностью удовлетворен 6. Книга эта — «Ответ Иову».

Вначале я позволю себе изложить свое мнение об этой книге. На мой взгляд, она столь же глубока и значительна, что и священные писания мировых религий. Будучи продуктом современного ума, она отличается от этих священных книг сдержанностью тона и объективностью. Однако глубоко личный стиль не должен вводить читателя в заблуждение. Эта особенность служит доказательством ее подлинности. Несмотря на то что автор описывает здесь наиболее сложные контакты между эго и архетипической сущностью, он не идентифицирует себя с архетипом. Он стоит на позиции человека, знающего границы своего человеческого эго, избегающего соблазна инфляции и напыщенности.

Несмотря на непритязательность стиля, содержание книги настолько глубоко, что усвоение его проблематично для современного сознания. Книга закладывает фундамент нового мировосприятия, мифа для современного человека, наконец, современного завета, который должен по-новому связать человека с трансперсональной психической субстанцией. Говоря словами самого Юнга, «вполне возможно», что его прозрения «приведут к каким-то огромным изменениям в образе Бога» 7.

In confinio mortis и на закате долгой и богатой событиями жизни часто бывает так, что взгляду открываются непривычные горизонты. Человек, с которым это случается, освобождается от будничных интересов и личных проблем и направляет свой взор, поверх хода времен, в вековое движение идей 8.

5Ibid., р. 112.

6Marie-Louise von Franz, С. G. Jung: His Myth in Our Time (New York: G. P. Putnam's Sons, 1975), p. 161.

1 Jung Letters, vol. 2, p. 118.

8С G. Jung, Answer to Job in Psychology and Religion: West and East, CW 11, par. 717. (отдельное издание: Princeton University Press, Princeton (1973). P. пер. К. Г. Юнг. Ответ Иову. М. 1995, с. 204.

Так Юнг описывает Иоанна Богослова, автора Откровения, но слова эти приложимы и к самому Юнгу. Когда Юнг погружается в размышления об испытании, выпавшем на долю Иова, века, разделяющие двух этих людей, исчезают. Без преувеличения можно сказать, что Юнг дал окончательный ответ на вопрос Иова: «на что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душею» (Иов, 3:20). Это представляется мне настолько очевидным, что я не считаю преувеличением параллель между словами Иова и личностью Юнга: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию» (Иов, 19:25). Разве мы переживаем не последние дни, и разве прозрения Юнга не являются в действительности спасением для Иова?