Игорь Кон - Любовь небесного цвета

Эта волнующая игра продолжалась на каждом уроке немецкого. Рауль пытался заставить Бертрана проделать то же самое с ним, но застенчивый Бертран ограничивался прикосновениями к другу сквозь штаны. Интересно, что хотя эти игры продолжались целый год, мальчики никогда не заговаривали об этом и не пытались проделать это в другой обстановке, даже когда Бертран гостил у Рауля в замке. Это была их молчаливая, немая тайна. В остальном они оставались такими же стеснительными и сдержанными друг с другом.

Возможно, оба мальчика стеснялись проявить инициативу, к тому же Бертран явно гетеросексуален. В школьном дортуаре другие мальчики часто демонстрировали свою наготу друг другу. Ночью один мальчик мог залезть к другому в постель и насильно заставить того сделать что-то сексуальное, чтобы не разбудить спящего тут же воспитателя. Однажды это случилось и с Бертраном, но вызвало у него лишь отвращение. В жизни Бертрана гомоэротизм — только фаза, из которой он быстро вырос.

Совсем другое дело — его бывший воспитатель Ксавье де Балькур, с которым юноша снова встретился и подружился 10 лет спустя в Париже. Когда после самоубийства Балькура Бертран прочитал его дневник, который также приводится в романе, он понял, что кроме мальчишеского взаимного онанизма, который он сам пережил в школе, существует настоящая однополая любовь.

Дневник Балькура — история трагического романа молодого человека, который во время прохождения военной службы, с первого взгляда влюбился в 17-летнего ученика пекаря Ива Жанвье, в доме хозяина которого он квартировал. Симпатия, перешедшая в любовь, была взаимной. Однако ревнивый старший напарник Ива, Оноре, который сам любит мальчика, мешает молодым людям встретиться наедине. Дю Гар тонко описывает единственное нежное объятие молодых людей: «Я держал его перед собой, дрожащего всем телом, неподвижного, напряженного, потрясенного тем, что он испытывал, и уже готового ко всему…».

В последнюю ночь перед уходом части Балькура из деревни, молодые люди договорились тайно встретиться ночью у реки. Но Балькур ошибся и пришел на противоположный берег реки. Увидев Ива на другом берегу, не умеющий плавать Ксавье умоляет юношу добраться до него вплавь. Ив боится: течение в этом месте слишком сильно, но Ксавье настаивает, и Ив решается плыть. Взволнованный Ксавье смотрит, как Ив раздевается: «Первый раз я видел его нагим, воспринимая мужскую тайну этого тела… Я дрожал… Как он был красив!».

Но течение оказалось слишком сильным, на глазах у Балькура река поглотила юношу. И потрясенный Ксавье с ужасом обнаруживает, что в этот момент он думает не о нем, а о себе, о том, как скрыть произошедшее. Он делает вид, что не встречался с Ивом и ничего не знает о его судьбе. Ревнивый Оноре подозревает Балькура и публично обвиняет его в убийстве Ива, но поскольку на трупе мальчика нет следов насилия, полиция приходит к заключению, что это — несчастный случай. Однако сам Балькур не может освободиться от чувства вины и кончает с собой.

Неизвестно, какие именно факты собственной жизни или некогда испытанные им чувства питали творческое воображение писателя. В конце концов, какое нам дело? В список «великих гомосексуалов» дю Гара никто никогда не включал. Дю Гар придавал большое значение сексуальному воспитанию подростков, в частности, тому, чтобы они не боялись мастурбации. В заметках к роману он много рассуждает об этом, считая подростковую мастурбацию естественной и неустранимой. Что касается публичной демонстрации гомо-, как и любой другой, сексуальности, дю Гар, как и большинство людей его поколения, считал это признаком дурного вкуса, причем не столько морального, сколько художественного. Андре Бринкуру, с которым старый писатель много говорил на эти темы, он однажды сказал, что без каких-то запретов не родились бы ни «Опасные связи», ни «Госпожа Бовари».

Писатели Роже Пейрефит (род. в 1907 году) и Анри де Монтерлан (1895–1972), были, напротив, людьми реакционных политических взглядов. Их многолетняя (они даже создали тайный «Орден педерастов») откровенная, хотя тщательно зашифрованная переписка позволяет судить о быте и нравах соответствующей среды. Мальчики в письмах называются девочками, анус — «короной», «короновать» — значит трахнуть; рассказ о своих неприятностях с марсельской полицией Монтерлан озаглавил «Обломов в Нижнем Новгороде». Ни о каких нежных чувствах к «снимаемым» (употреблялось именно это слово) 11—14-летним мальчикам большей частью нет речи, это просто охота и одновременно — коммерция, причем страх разоблачения усиливает удовольствие. Как писал Монтерлан, «я люблю свой страх». Их жертвы — в основном бедные дети, за которых иногда платят их родителям, если же удается соблазнить знатного мальчика, оба мужчины этим очень гордятся. Когда в 1941 г. на некоторых кинотеатрах появились объявления «Детям до 16 запрещено», Монтерлан цинично заметил: «Браво! Дети существуют не для того, чтобы ходить в кино». Но когда речь заходит о воспоминаниях детства и юности, оба писателя становятся сентиментальными.