Ю. Забродин: Психодиагностика

Важно отметить, что возникающая потребность субъекта, «окрашивающая» процесс достижения цели [2] как предмета удовлетворения потребности, далее детерминирует весь процесс удовлетворения потребности. В этом контексте становится понятным, что человеческая эмоция может выступать как своеобразная проекция субъекта (личности) на «градиент (удовлетворения) его потребности». Это означает, в частности, что если потребность удовлетворяется постоянно, то и эмоции быть не должно. Если удовлетворение потребности вдруг прерывается, то упомянутый «градиент» максимален – и максимальной должна быть эмоция. Приведенный пример представляет, конечно, крайний (экстремальный) случай, но подобные примеры все же наблюдаемы в реальной жизни. Однако нужно помнить, что эти эмоции конечно же представляют собой личностные реакции и отражают индивидуальные потребности, поэтому конкретное содержание эмоциональной реакции будет зависеть от структуры и свойств самой личности, т. е. от характеристик субъекта, реагирующего на возникающую ситуацию.

Наконец, важно, что во всей рассмотренной выше пространственной структуре психологического анализа можно обнаружить те моменты и те элементы, которые были найдены и исследованы в истории психологии. Так, например, в экспериментальной психологии давно, широко и подробно исследуются следующие понятия и явления:

• мотив, потребность, цель;

• информационный синтез образа исходной ситуации;

• «образ наличной ситуации»;

• образ потребного результата (хотя это и не очень ясный термин);

• процесс решения задачи;

• вектор «мотив-цель»;

• сдвиг «мотива на цель» и т. д.

Многие из названных выше концепций до последнего времени не были связаны единым теоретическим контекстом, не были найдены как соединяющие их связи, так и разъединяющие их границы и признаки.

Рассмотренный субъектный анализ вносит новый момент в работу психолога: он состоит, во-первых, в ясном – и существующем в реальности – пространственном «расщеплении» рассмотренных ситуаций, элементов и их признаков на объектные и субъектные; во-вторых, в переходе от функционального и процессуального к «задачному» подходу. Напомним, например, что еще на заре развития политэкономии было отмечено, что процесс торговли есть процесс обмена товарами (объектный процесс); но при этом не было установлено, что здесь, за этим обменом товарами скрыт субъектный процесс обмена стоимостями. И именно в процессе и в результате обмена стоимостями возникает необходимость установления их субъективной (точнее – субъектной) эквивалентности, – а это уже причина и субъектное основание появления всеобщего эквивалента стоимости – денег (сравни фетишизм товара и денег у К. Маркса).

Аналогичным образом, еще С. Л. Рубинштейн определял и мышление, и практическую деятельность человека как процесс решения задач, не раскрывая того, что именно целостный процесс формирования и решения задачи порождает и мышление, и процесс деятельности, т. е. является его сутью. Поэтому анализировать следует не столько процессы решения поставленных задач – если мы хотим проникнуть в природу психического, – а особенности и закономерности формирования задачи, отражения задачи субъектом, т. е. как раз процесс возникновения задачи, разрешение которой приводит или не приводит к удовлетворению потребности субъекта. Ранее психологи полагали, что задача уже дана субъекту и, естественно, изучали лишь процесс ее решения.

Отсюда, конечно, ясно, что процесс развития и прогресс в развитии психологической науки оказываются теснейшим образом связанными с пониманием того, что «человеческий фактор» нужно не только «учитывать» в разных сферах человеческой деятельности, но нужно активно управлять человеческим ресурсом как на социальном, так и на индивидуальном уровне. Это означает, что развитие фундаментальных разделов психологии должно идти по линии раскрытия психологических механизмов (причин и структуры их действия), которые в действительности раскрываются только в комплексном пространстве рассмотренных выше плоскостей анализа, т. е. в ненормативном, творческом, субъективном, индивидуальном решении задачи.

Раскрытие психологических механизмов регуляции поведения позволяет понять именно то, как субъект понимает и/или принимает задачу, как он приступает к ее решению, как он находит новые решения, как он эти решения возвращает в «объективный мир» в виде зафиксированного социального (социализированного) человеческого опыта.