Джеймс Бьюдженталь - Наука быть живым. Диалоги между терапевтом и пациентами в гуманистической терапии

Кейт была похожа на космонавта, который прилетел на далекую планету в другой Галактике и обнаружил, что непригоден для человеческой жизни. Она пыталась создать такой способ жизни, при котором не нуждалась бы в близких отношениях с другими, при котором она была бы эффективной профессиональной машиной, и при котором она сама и ее мир не менялись бы. Это кажется странным, но можно восхититься тщательно разработанным проектом, который Китти выстроила еще ребенком и который настойчиво реализовывала на протяжении всего своего жизненного пути.

Если иметь в виду ее опыт, он действительно может показаться разумным и обнадеживающим способом прокладывать себе путь среди опасностей, страх и боль которых Китти уже успела пережить весьма травматически. Просто он был основан на слишком поверхностном понимании внутренней природы самой путешественницы и того факта, что значит быть по-настоящему живой.

На самом деле Кейт нуждалась в других. Не ради приятных возможностей жизни, а ради собственной самореализации. Но нуждаться в других — значит обнажить себя перед возможностью реальной травмы. Самые глубокие эмоциональные раны всегда имеют своим источником любовные взаимоотношения. Так, когда мы пытаемся выстроить защиты, избегая близких отношений, мы со страхом обнаруживаем, что потребность в других по-прежнему сохраняется. Это особенно верно в том случае, когда у нас возникает глубокая потребность в каком-то определенном человеке.

Очень часто реакцией на такое открытие является огромная тревога, сопровождаемая непонятным гневом. Обнаружив, что его оборона пробита, разгневанный человек старается показать своим поведением: «Я не могу вынести страшной опасности своей потребности в тебе и единственный для меня способ избежать этой опасности — уничтожить тебя. Если ты перестанешь существовать, я не смогу нуждаться в тебе, и, что еще важнее, не буду подвергаться риску потерять себя». Трудно сомневаться, что некоторые из кошмарных сообщений о насилии в семьях («Отец убивает спящую семью, затем стреляется сам»; «Брошенная жена нападает на мужа») являются результатами именно такого импульса.

Иногда гнев принимает иное направление. С ужасом отшатываясь от своего импульса уничтожить человека, которого он любит и в котором нуждается, обезумевший от горя человек направляет гнев на самого себя. Очень часто пациенты, испытывающие подобный страх, сообщают о попытках изуродовать самих себя: изрезать лицо, грудь, гениталии или совершить самоубийство каким-либо образом, обезображивающим внешний вид. Поскольку внешние части тела в наибольшей степени участвуют в эмоциональной близости, желание заключается в том, чтобы разрушить средства достижения близости.

Кейт вовремя начала пересматривать то, что долгое время считала наиболее важным в своем существовании. Она обнаружила, что может выдержать боль — на самом деле она долгое время выдерживала большую боль. Когда Кейт была ребенком, пренебрежение ее матери вырастало для нее до размеров пренебрежения всего мира. Повзрослев, она подумала, что еще раз пережила катастрофу измены, когда я объявил о своем намерении уехать. Но каким-то образом Кейт выбралась из ада и обнаружила, что не уничтожена, может поддерживать отношения со мной, с другими людьми, может продолжать меняться, что она все еще может быть живой и для нее свойственно внутреннее осознание.

Помимо характеристик, которые я уже перечислял, опыт Кейт подчеркивает некоторые дополнительные аспекты того, что значит быть по-настоящему живым и по-настоящему человечным.

Я представляю собой бытие, которое находится в постоянном процессе изменения и развития. Я не могу стремиться к неизменной, фиксированной идентичности. Что бы я ни переживал, я переживаю переход от одного состояния к другому. Не существует застывших идентичностей, и если я пытаюсь заморозить свою природу, то непроизвольно разрушаю себя.

Быть человечным значит желать и нуждаться; это значит быть нецелостным, жаждущим, постоянно нуждающимся; это значит, что жизнь всегда открыта, неокончательна. Попытка быть абсолютно самодостаточным, в целях достижения безопасности — бесплодное усилие, неизбежно приводящее к новой тревоге и неизбежно оканчивающееся отчаяньем. Только тогда, когда я позволю себе полностью осознать свои потребности и желания, я смогу достичь подлинной целостности.

Мои потребности всегда включают в себя потребность во взаимоотношениях с другими, и это страшно, потому что я никогда не могу контролировать этих других. Поскольку у них есть свой собственный внутренний центр и поскольку они постоянно меняются, как и я, всегда сохраняется возможность того, что я потеряю их. Нуждаться в других опасно, но пытаться отрицать эту нужду — значит убивать свою собственную витальность.