Рольф Добелли - Территория заблуждений

Итак, мы увидели, что, работая больше и отдавая часть денег, Жак мог бы оказать более действенную помощь. Добровольный труд станет осмысленным только тогда, когда он позволит применять профессиональные навыки. Например, если «птичий союз» планирует создать благотворительный фонд с фотографиями, которые может сделать только профессиональный фотограф, тогда Жак может либо сам сделать фото, либо, поработав час, отдать деньги союзу, который наймет на них модного фотографа.

Так считать ли Жака глупцом, если он вызовется работать столяром? Отнюдь. Из волонтерских причуд существует исключение — действительно знаменитые личности. Если можно сфотографировать, как Боно, Кейт Уинслет или Марк Цукерберг мастерят скворечники, убирают пляжи, загрязненные нефтяными отходами, или помогают жертвам землетрясения, то помощь соответствующему делу будет за счет неоплачиваемой известности. Жак должен критически взглянуть на себя: звезда ли он на самом деле или все-таки просто хвастун. То же самое в равной степени относится как ко мне, так и к вам: пока люди на улицах не начнут постоянно оборачиваться в вашу сторону, вам следует отклонять добровольный труд, а вместо него жертвовать деньги. [35]

Что вы думаете насчет генно-модифицированной пшеницы? Тема многогранна, вы не захотите дать необдуманный ответ. Было бы разумнее как следует рассмотреть по отдельности все плюсы и минусы спорной технологии. Перечислите все возможные преимущества, оцените их и помножьте на вероятность того, что они действительно случатся. Таким образом вы получаете список ожидаемых значений.

Далее с той же тщательностью проанализируйте недостатки: составьте их перечень, оцените возможный вред и помножьте на вероятность осуществления. Из положительных ожидаемых значений вычтем отрицательные и в результате получим фактическое ожидаемое значение. Если оно выше нуля, то вы «за» генно-модифицированную пшеницу, а если ниже — вы «против».

Вероятно, вам уже знаком этот способ, в любой книге по теории принятия решений можно найти его описание. Еще более вероятно, что вы никогда не давали себе труд тщательно проанализировать ситуацию. И совершенно точно, что никто из профессоров, кто пишет об этом в учебниках, не выбирал таким способом себе жену.

Да и никто так не делает. Во-первых, из-за того, что нам не хватает фантазии перечислить все возможные плюсы и минусы. И мы ограничиваемся лишь тем, что приходит нам на ум. Бурю столетия сложно представить, если вам всего 30 лет. Во-вторых, рассчитывать маленькие вероятности невозможно, так как редкие события малоинформативны. В-третьих, наш мозг не предназначен для проведения подобных вычислений. Корни этого уходят в глубину времен: тот, кто долго размышлял, быстро исчезал в пасти хищника. Мы потомки тех, кто принимал решения быстро. Мы используем сокращенный вид мышления, так называемую эвристику.

Один из самых популярных видов эвристики — это аффективная эвристика. Аффект — это внезапный эмоциональный порыв: вам что-то либо нравится, либо нет. Словосочетание «шум самолета» вызывает негативные эмоции, слово «роскошь» — положительные. Этот автоматический одномерный импульс мешает вам рассматривать риск и пользу как самостоятельные величины, хотя на самом деле они такие и есть. Вместо этого риск и польза на поводу у одного и того же чувства.

Ваша эмоциональная установка в таких вопросах, как атомная энергия, биоовощи, частные школы или езда на мотоцикле определяет, каким образом вы оцениваете их риск и пользу. Если вам что-то нравится, то вы убеждены, что риск очень мал, а польза, наоборот, огромна. Пол Словик опросил тысячи людей по разным технологиям и установил точно такую же связь: мы марионетки собственных эмоций. Если бы не было аффективной эвристики, наши оценки риска и пользы стали бы независимыми друг от друга.

Предположим, вы хозяин «Харли-Дэвидсона». И вдруг из какого-нибудь исследования вам становится известно, например, что риск езды на нем гораздо выше, чем вы предполагали. Бессознательно вы начнете подгонять свою оценку в сторону пользы: «еще большее чувство свободы».