Нурлан Мадиев - Как властвовать над самыми лучшими мужчинами

Да, должен сознаться, твой вопрос слегка озадачил меня, я как-то не думал об этом. Чтобы постараться понять механизм женской власти над мужчинами, нам придется освободиться от стереотипов мышления. Поэтому давай договоримся, что мы не будем уподобляться обвинителям и не будем заниматься обличением и вынесением приговоров. Это легче всего. Гораздо труднее попытаться понять и объяснить поведение тех, кто жил много веков назад. Изучать — не значит уподобляться предмету изучения. Еще ни один паразитолог не стал паразитом, а орнитолог — птицей. Если я что-то и утверждаю, то считаю это верным лишь в той системе координат, в которую данное утверждение поместил. Поэтому будь внимательной, думай, спорь, не соглашайся, но извлеки пользу. Живи своим умом, это ведь твоя жизнь, и принадлежит она только тебе.

Прежде всего, давай определимся, чего же ты хочешь. Одно дело, если ты жаждешь научиться и применять на практике секреты лучших властительниц мужских душ, и совершенно другое, если тебе просто любопытно прочитать о них, но применять описанные техники ты не собираешься.

Французская писательница Симона де Бовуар сказала: «Женщиной не рождаются, ею становятся». Иными словами, готова ли ты менять свое представление о себе и окружающем мире? Ведь все, что у тебя есть сейчас, — это плоды твоих мыслей. Сумеешь изменить ход своих мыслей — сумеешь изменить ход своей жизни.

Если тебя слегка охватила оторопь, подумай, что ты теряешь, если по-новому взглянешь на себя и на привычные вещи? Ведь вернуться в уютное гнездышко своих старых верований и предрассудков ты всегда успеешь. Попробуй, и ты поймешь, почему, когда меняешься ты, меняется и мир вокруг.

Если ты готова, это значит, что ты будешь успешной, здоровой и счастливой. Если же нет, если ты всем довольна, то тебе лучше отложить это чтение прямо сейчас, чтобы не вносить дискомфорт в свою жизнь. «Боишься — не делай, делаешь — не бойся».

Древние мудрецы, объясняя общественные отношения, начинали обычно с самой грубой модели общества, постепенно переходя ко все более сложной и полной. Так, по верованиям того времени, считалось, что в первом приближении людское общество можно сравнить с неким подобием отары овец. Вспомни, пастырь — это и пастух, и священник. Отары — это, прежде всего, овцы. То есть те, кого пасут, стригут и режут, кто привык подчиняться чужой воле, кто верит или хочет верить, что все, что ни делается, делается для их блага или должно делаться для их блага. Чьей же воле подчиняются овцы? Воле пастухов. Именно они решают, как управлять стадом и куда их гнать, что обещать этим баранам и как морочить им головы. Чтобы легче им было управляться со стадом, пастухи держат сторожевых собак, которые, с одной стороны, охраняют пастухов от бунта овец, с другой стороны, охраняют пастухов, а заодно и стадо, от внешней опасности — от волков. В рамках рассматриваемой модели общества, сторожевые собаки часто грызутся с волками, но еще чаще — мирно сосуществуют.

Принадлежность к той или иной категории определяется, главным образом, не статусом человека, а тем, как он относится к себе и к окружающему миру, то есть тем, как человек думает. Поэтому, чтобы осуществить переход из самой низшей категории — «овец» — в любую другую вышестоящую категорию, следует начинать исключительно с изменения образа своего мышления.

В принципе, пасторальная идиллия возможна, но, как показывает практика, лишь на полотнах художников. В жизни все гораздо прозаичнее. Представь теперь такую картину: 1583-й год, Европа, мрачные годы Средневековья. Человеческая жизнь практически ничего не стоит. От войн и эпидемий умирают тысячи и тысячи людей, повсюду полыхают костры инквизиции. Одно из развлечений толпы — любоваться агонией жертвы на публичной казни. По любому навету могли посадить в застенки и подвергнуть пыткам. Историки пишут, что в те времена было принято и считалось, чуть ли ни нормой, чтобы девушки, у которых не было приданного, зарабатывали на него проституцией, нередко уезжая для этого в богатые города. Потом, выйдя замуж, она отдавала все деньги и приданное мужу и бесправно проводила остатки своих дней в его доме.

Богатейшим городом Европы была Венеция, но и там на женщин смотрели как на собственность, и лишь немногие из них умели читать и писать. По данным переписи 1514 года, в Венеции было 11 тысяч куртизанок, то есть на каждого сенатора и министра приходилось что-то около полутысячи молодых красивых искусительниц. Кроме того, существовала отчаянная конкуренция между куртизанками и дамами высшего общества. Для бесприданниц, вроде Вероники, было еще два выхода: либо постриг в монашки, либо, если повезет, наем прислугой в богатый дом. Среди куртизанок высшей кастой были так называемые эстетические куртизанки, знавшие языки, умевшие читать, слагать стихи, музицировать и вести беседы с мужчинами о политике, истории и искусстве. Таковы были нравы и порядки, царившие в то время.