Сергей Степанов - Век психологии - имена и судьбы

Американский психолог Стэнли Милгрэм прожил недолго и написал немного. Лишь недавно сборник его трудов был опубликован на русском языке (Милграм С. Эксперимент в социальной психологии. – СПб.: Питер, 2000). В предисловии к этой книге профессор В.Н. Дружинин писал: «Вряд ли С.Милграм нуждается в том, чтобы ему «воздавать должное». Его вклад в развитие социальной психологии, да и в общечеловеческое знание о природе человека давно признан, а сам он причислен к наиталантливейшим экспериментаторам в социальной психологии ХХ века». И эта оценка не грешит преувеличением. В историю науки Милгрэм вошел благодаря своим ярким экспериментам, заставившим психологов, да и просто мыслящих людей по-новому оценить скрытые от поверхностного взгляда особенности нашего внутреннего мира, наши безотчетные установки по отношению к себе и другим. Его «звезда» взошла в бурные шестидесятые, когда многие его коллеги на гребне общественных настроений добивались популярности приторным пустословием. В отличие от них, Милгрэм не фантазировал, а исследовал. И его открытия по праву вошли в золотой фонд психологической науки, выступая поучительным примером для новых поколений исследователей.

Стэнли Милгрэм родился 15 августа 1933 г. в Бронксе, малореспектабельном районе Нью-Йорка, где во множестве селились небогатые эмигранты из Восточной Европы (за четверть века до этого события на одной из соседних улиц появился на свет еще один эмигрантский сын, ставший известным психологом, – Абрахам Маслоу). Он был средним из троих детей Сэмюэла и Адели Милгрэм, перебравшихся в Америку в годы первой мировой войны. Среднее образование он получил в школе Джеймса Монро, где вместе с ним учился другой будущий психолог, сын итальянских эмигрантов Филип Зимбардо. В наши дни переводы книг Милгрэма и Зимбардо на русский язык вышли в одной серии («Мастера психологии»). Интересно, что и некоторые их опыты явно пересекаются как по форме, так и по содержанию – знаменитый «тюремный эксперимент» Зимбардо буквально звучит в унисон с опытами Милгрэма, посвященными подчинению авторитету.

После окончания школы Милгрэм поступил в знаменитый Куинз Колледж, где намеревался специализироваться в области политологии, однако быстро разочаровался в этой дисциплине, так как в ней, по его мнению, при анализе общественно-политических процессов не придавалось должного значения человеческим побуждениям. А именно этот предмет и вызывал его особый интерес. Поэтому в аспирантуру он вознамерился поступить в Гарварде и специализироваться там в области социальной психологии. Его, однако, не приняли, потому что никакой психологической подготовки он ранее не получил. Но Милгрэм проявил настойчивость и за лето освоил в трех Нью-Йоркских вузах целых шесть психологических курсов. В итоге осенью 1954 г. он был принят в аспирантуру в Гарвард.

Именно здесь он повстречал человека, который на всю жизнь стал для него крупнейшим научным авторитетом и образцом для подражания. Это был Соломон Аш, получивший известность своими исследованиями феномена конформности. В 1955–1956 гг. Аш преподавал в Гарварде в качестве приглашенного лектора, и Милгрэм был его ассистентом как в учебном процессе, так и в исследовательской деятельности. Среди его преподавателей были и другие ныне всемирно известные психологи – Г.Оллпорт и Дж. Брунер, также оказавшие на него большое влияние.

Диссертационным исследованием Милгрэма формально руководил Олпорт, однако фактически работа была выполнена под влиянием теории конформности С.Аша. Милгрэм осуществил сравнительный анализ степени конформности с привлечением двух национальных выборок – французской и норвежской. Им для этой цели была модифицирована методика Аша. Вместо оценки длины отрезков, предъявляемых, разумеется, визуально и в присутствии подставных участников эксперимента, Милгрэм воспользовался аудиотестом, в котором от испытуемых требовалось указать, какая из пар тонов в предъявлявшейся серии более продолжительна. Дезориентирующая реакция «соучастников» также поступала через наушники – испытуемый постоянно слышал единодушную реакцию заблуждающегося большинства и был принужден принимать решение, то ли присоединиться к большинству (проявить конформность), то настоять на своем варианте ответа. Методика в данной модификации была апробирована в Гарварде летом 1957 г. Затем в течение 1957/58 учебного года опыты проводились в Институте социальных исследований в Осло, а в 1958/59 учебном году в Сорбонне. В опытах на норвежской выборке был зафиксирован более высокий уровень конформности, что позволило выдвинуть гипотезу о взаимосвязи этой социально-психологической характеристики с национальными и культурными особенностями. Вероятно, в более компактном и гомогенном норвежском обществе тенденции к конформным реакциям более сильны, чем во французском с его традиционным разномыслием. (Характерно, что более или менее широкая апробация методики на российской выборке так и не была проведена. Интересно, какие бы тут выявились местные особенности? Догадаться, впрочем, нетрудно. Хотя в целях научной корректности надо бы проверить.) Так или иначе, это было очень важное исследование, поскольку в нем впервые вопрос о национальных различиях в поведении был перенесен из сферы житейских гипотез и побасенок в область систематических и контролируемых наблюдений за поведением.