Дженни Андерсон - Стратегия семейной жизни. Как реже мыть посуду, чаще заниматься сексом и меньше ссориться

Они взяли несколько недель отпуска и поехали с палаткой на северо-запад страны, к побережью Тихого океана. Там они лазали по горам, читали, спали и часто-часто занимались сексом. И вот в одно прекрасное утро где-то на солнечной полянке они наконец сказали себе, что невозвратные издержки нужно отпустить с миром. Они вдруг осознали, что все это время летели вперед, как зашоренные лошади, проносясь мимо того, что действительно важно: семьи, друзей и беззаботных дней с выключенным телефоном.

Ах да, и, как только они позволили себе расслабиться, Кэролайн забеременела.

Через несколько месяцев она перешла на новую работу в менее крутую, но зато тихую и мирную юридическую фирму, а Том стал постоянным сотрудником лаборатории — тоже не самая престижная позиция, но зарплата примерно такая же, как в университете, а до ночи сидеть не нужно.

«Расставаться с амбициями было непросто, но я рада, что мы сделали это, — говорит Кэролайн. — Если бы мы не свернули с этого пути, мы были бы успешны, богаты и одиноки».

Стороны: Эбби и Гас

Эбби и Гас встретились в Японии через год после окончания вуза — они устроились в одну инвестиционную компанию, которая охотно принимала в свои ряды вчерашних выпускников, мечтающих поработать за границей. Гас приехал из Южной Африки, Эбби — из США. Они тут же нашли общие темы для разговоров: мировая политика, перспективы развития ЮАР в условиях апартеида, глубинная связь либидо Билла Клинтона с его деятельностью на посту президента.

Они читали друг другу свои любимые книги — он подсадил ее на Карла Хайасена [59] Американский писатель, автор детективов и триллеров. — Прим. пер. , она познакомила его с творчеством Милана Кундеры, — устраивали походы на гору Хотака и частенько проводили вместе веселые вечера, пьянея от смешного количества саке. Когда в Японии выдалась неделя общенародных празднеств, они полетели на Бали: первые два дня они купались и играли на пляже во «фрисби», а оставшиеся пять боролись с какой-то заразой, благодаря которой они чудно провели время в обнимку с унитазом, с температурой под сорок и весьма неприятной мыслью, что они подхватили лихорадку денге.

— Я думал, что умру, — сказал нам Гас.

— Но держался молодцом, — добавила Эбби.

Им обоим нравилась та динамичная обстановка, в которой протекали их трудовые будни, но в то же время они понимали, что не смогут всю жизнь крутиться в кровожадном мире банкиров. Они говорили о будущем, и казалось — по крайней мере с точки зрения Эбби, — что они хотят одного и того же: большую семью, возможность повидать мир, работу, приносящую удовлетворение.

Прошел год, и Эбби заявила, что устала от зари до зари работать на богачей, которые хотят стать еще богаче. Она была готова к переменам.

Она предложила Гасу переехать в Гонконг. Или в Лондон. А может, в Мозамбик. С их образованием и опытом работы, заметила она, они легко устроятся где угодно.

«Тогда мне было интересно поработать на какую-нибудь благотворительную организацию», — сказала нам Эбби.

Гас ответил, что пока не готов сменить место жительства. И уж если бы он уехал из Японии, то только в кругосветное путешествие. Эбби, сказал он, может «составить ему компанию».

Составить компанию?

«Так говорят приятелям, когда зовут их в бар, или своей маме, — возмутилась Эбби, — но не девушке , которой ты ясно дал понять, что собираешься прожить с ней всю оставшуюся жизнь».

Он сам заставил ее поверить, сказала она, что у них нечто большее, чем просто служебный роман, а теперь ведет себя так, как будто их отношения ничего для него не значат. У Гаса было иное мнение. Он без ума от Эбби. И дорожит каждым днем, проведенным вместе. И не собирается с ней расставаться. Просто пока что он не хочет семейного быта. Он хочет приключений. И новых впечатлений . Что в этом плохого? И с чего вдруг Эбби решила, что она одна будет составлять расписание их совместной жизни? Он собирается жить в свое удовольствие до 30 лет, и с ее стороны нечестно ломать его планы.

«Я знала, что Гас — идеальный вариант, — вспоминает Эбби. — У меня не было ни малейшего сомнения. Меня очень привлекала его уверенность в себе — не наглость, а именно уверенность. Он знал пару слов по-японски, но вел себя так, будто прекрасно все понимает. Он убедил руководство банка дать ему работу, о которой сам не имел ни малейшего представления, а потом нашел людей, которые объяснили ему, что нужно делать».