Дженни Андерсон - Стратегия семейной жизни. Как реже мыть посуду, чаще заниматься сексом и меньше ссориться

Теперь, при новой системе, Сэм следил за состоянием семейного бюджета, а Эшли отвечала за то, чтобы их газон не превратился в джунгли. Они оба с легкостью освоили новые обязанности и, что самое главное, получили стимул их добросовестно выполнять.

Понедельник, час дня, рост акций не прекращается с того самого момента, как прозвучал сигнал к началу торгов. Технологические акции — плюс один процент. Ценные бумаги — плюс два процента. Акции компаний потребительского сектора — Best Buy, Macy’s, Costco — прут все выше и выше. Торговый зал гудит, как улей. «Надо быстрее брать, — говорит кому-то ближайший к вам трейдер. — Вот-вот еще подскочит».

Вы звоните своему человеку в Goldman Sachs и отчеканиваете приказ: «Мне сотню “нокаутов”, предел — 54, дискреция — пять центов». (Перевод: «Купи мне сто тысяч акций Coca-Cola с биржевым обозначением KO, также известных как “нокаут”, по цене $54 плюс-минус пять центов».) Потом вы кладете трубку, откидываетесь в кресле и следите за информационной лентой. Акции Coca-Cola растут, и вы чувствуете себя гением. Богатым гением. Через полчаса вы покупаете еще две сотни.

А потом, за какие-то доли секунды — быстрее, чем вы успели бы сказать Pepsi Light, — акции вдруг начинают падать. На 25 центов, на 50 центов, на один доллар… Странно. Вы спрашиваете своего соседа, не мерещится ли вам. Нет, не мерещится — по всей видимости, власти штата опять заговорили о «налоге на соду». Только что в новостях на канале C-SPAN прозвучало, что принятие соответствующего закона неизбежно.

Плохи дела.

Но ничего, это ненадолго, говорите вы себе. Неужели кто-то всерьез считает, что эти шутники из правительства действительно чего-то добьются? Вы снова вызываете этого парня из Goldman: «Продолжай покупать. Еще 50 000».

Акции продолжают падать. Еще доллар. Еще два. Аналитики не предвещают ничего хорошего. Земля уходит у вас из-под ног. Цена на акции Coca-Cola падает до $51.

Вам нужно как-то компенсировать свои потери. Вы отчаянно ищете способ вернуть потраченные деньги. И что вы делаете? Покупаете еще. Да побольше. Скоро шипучка вернет свои позиции, и вы опять окажетесь в выигрыше. Это же «кола»! Сладкая газировка! Она точно поднимется.

Но она не поднимается.

К четырем часам дня вы лишаете своего босса более чем $400 000. «Ой-ой-ой, — говорит коллега, остановившись возле вашего стола. — Зачем же было столько Cola набирать? Ясно ведь было, что она идет ко дну».

Возможно, вам это тоже было бы ясно, не пади вы жертвой одной из самых разрушительных сил в экономике — неприятия потерь; иначе говоря, сильнейшей боязни проиграть.

Кому вообще нравится проигрывать? Мы все болезненно переживаем свои поражения — будь то утрата денег, крах в личной жизни, увольнение с работы или разгром в споре. И мы готовы на все, лишь бы избежать этих неприятных эмоций. Не нужно быть экономистом, чтобы понимать это. Но экономисты подошли к проблеме потерь с другой точки зрения — они задались вопросом, может ли поражение или даже только предчувствие возможного поражения повлиять на наше поведение. Может ли надвигающийся крах заставить нас действовать неразумно, принимать поспешные решения, вести себя агрессивно или, наоборот, излишне опасливо?

Проведя десятки экспериментов и разобрав множество случаев из реальной жизни, экономисты пришли к выводу, что наш непреодолимый страх перед потерями действительно подталкивает нас к крайне странному, зачастую деструктивному поведению. Выяснилось, что мы ненавидим проигрывать больше, чем любим выигрывать. И экономистам даже удалось определить, насколько: страдания, которые человек испытывает при поражении, в два раза сильнее радости, которую ему доставляет победа {11} 11 Amos Tversky and Daniel Kahneman, “Loss Aversion in Riskless Choice: A Reference— Dependent Model,” Quarterly Journal of Economics 106, no. 4 (November 1991): 1039–1061. . Это значит, что вам нужно выиграть $200, чтобы смириться с утратой $100.

Неприятие потерь объясняет, почему люди так часто принимают немудрые в практическом плане решения: не торопятся «скинуть» активы, когда те стремительно теряют в цене, идут ва-банк, чтобы отыграться в блек-джек, или упрямо отказываются снизить цену на свой дом, хотя его уже который месяц никто не собирается покупать.

Рисунок 4 показывает, насколько неравноценны наши реакции на удачи и провалы. Место пересечения горизонтальной и вертикальной линий — это «точка отсчета», от которой мы отмеряем свои победы и поражения. В нижнем левом квадрате вы видите, как даже небольшое относительно «точки отсчета» поражение приводит к резкому спаду настроения, а в правом верхнем квадрате показано, как столь же малая удача приносит нам радость — но намного менее интенсивную.