Путь по миру сна

МИСТИЧЕСКИЙ УЖАС

Бывают ужасы, которые вообще не поддаются никакому толкованию, поскольку они имеют явно мистический смысл. Вот один из таких примеров. Светлана, пока делала ремонт в собственной комнате, решила временно пожить в соседней, которая после смерти соседки по коммуналке вот уже год как стояла бесхозной. В первую же ночь ей приснился сон, который, можно сказать, перевернул всю ее дальнейшую жизнь. Лишь спустя несколько месяцев она смогла поделиться пережитым во сне опытом со своей самой близкой подругой.

СОН «ХРУСТАЛЬНАЯ ЛЮСТРА»

Светлана почувствовала во сне, как будто какая-то неведомая сила подбросила ее вверх и она оказалась висящей под потолком возле огромной сверкающей старинной люстры. Она задела люстру плечом, и раздался волшебный хрустальный звон. На Светлане было что-то вроде белого платья или савана, спускающегося до самого полу, отчего она казалась самой себе невероятно длинной, хотя ступни ее висели в воздухе. Она глянула вниз и увидела себя спящей внизу на раскладушке, комнату, окно… Как утверждала потом Светлана, во сне все полностью, до деталей, соответствовало действительности. Все, кроме люстры… Неожиданно она почувствовала, словно вихрь вошел в нее, и она очутилась в собственном теле, лежащей на раскладушке. Ее стало трясти так, как будто в теле ее происходило землетрясение, она ощутила невероятную тоску, которая переросла в ужас. «Такое было ощущение, — вспоминала Светлана, — словно мое тело каких-то невероятных размеров. Было страшно дышать — казалось, что я рассыплюсь, разобьюсь, ощущения были нечеловеческие: словно тело мое — хрупкая вселенская гармония, которая вот-вот должна рассыпаться».

Светлана стала кричать, плакать, молиться… В какой-то момент голос ее изменился — стал грубым, но не похожим ни на мужской, ни на женский, словно неведомое существо пыталось устами Светланы выучить «Отче наш». Когда Светлана произнесла «аминь», она поднесла ко рту руку, посмотрела на нее — ладонь оказалась в крови. «Я умираю», — подумала Светлана, закрыла глаза и тотчас проснулась. Ладонь все так же была перед ее лицом, но крови не было. Занимался рассвет. Светлане не пришлось ничего вспоминать — потрясение было настолько сильным, что некоторое время она не могла поверить, что это был сон. «Полдня я не выходила из комнаты… плакала. Не могу объяснить, что со мной произошло, но я сразу же после этого разменяла квартиру, уехала в другой город, но от себя не убежишь. Этот сон объяснил мне, что Бог есть… Так просто…»

КОШМАР КАК ОТРАЖЕНИЕ ДУХОВНОГО РОСТА

Юнг считал, что «тень» для сновидца — это в конечном итоге союзник и источник силы. А Роберт Швейцер говорил так: «Когда эта теневая сторона отрицается, она является источником враждебности и агрессии, но когда она интегрируется через сознание в сознательную личность, она становится оживляющим источником энергии и жизнеспособности».

Сам факт появления кошмара только подтверждает, что свет стал к нам ближе. Получается, что темные силы нам помогают — они стимулируют неизбежность нашего контакта с миром покоя и любви.

Если подчинить себе темную сторону нашей души, то тем самым можно подняться на более высокий уровень сознания. Я хочу доказать это на примере сновидения, которое довелось увидеть одной из моих знакомых. Этот сон преподнес ей величайший урок.

Рассказ со слов сновидицы.

«СОН О МАЛЬЧИКЕ КАЕ»

«…Во сне я услышала неприятный скрежещущий звук, словно резали стекло. Я приподнялась и увидела по другую сторону окна моей спальни искаженное злобой лицо мальчика, который огромной сверкающей бритвой резал оконное стекло на какие-то странные узоры. Вдруг стекло словно взорвалось и рассыпалось осколками на пол. Мальчик перелез через раму и оказался в моей комнате. Я почувствовала невообразимый холод, словно каждая клетка моего тела и мозга закоченела и я превратилась в сосульку. Глянув на меня, мальчик искривил рот в ухмылке и, присев на корточки, стал составлять из осколков мозаику. Стекляшки под почти незаметным прикосновением его пальцев приобретали самые разные оттенки и формы. Узоры ежесекундно менялись, но я завороженно следила не столько за ними, сколько за таинственными пассами маленького волшебника. Кажется, я стала что-то в них понимать, и это настолько меня обрадовало, что я издала что-то наподобие клича радости. Мальчик содрогнулся, медленно поднял голову и с каким-то злобным удивлением уставился на меня. Затем он поднялся и, разбросав ногою стекляшки, поднял с полу сверкающее лезвие и, пряча его за спиной, двинулся в мою сторону. Я проснулась от собственного истошного крика…»