Джеймс Холлис - Обретение смысла во второй половине жизни. Как наконец стать по-настоящему взрослым

Тайная цель «влюбленности» – слияние с другим и облитерация индивидуального сознания. Это и есть самый желаемый ее результат. ( Le petite morte, как французы еще называют оргазм, дословно и означает «маленькая смерть».) Желание на время забыться – неизбежный побочный продукт тягот и лишений странствия по жизни, однако, когда оно начинает преобладать, мы незаметно скатываемся к инфантильности и зависимости от другого человека, причем сами начинаем хотеть этого, так что при свете дня все выглядит далеко не столь привлекательно. Как нам предстоит увидеть, неподдельная любовь к другому человеку сопряжена с куда большим риском и представляет собой совершенно иную программу и более требовательную задачу.

Пристальней взглянув на этот проблемный вопрос влюбленности, мы определенно сделаем для себя некоторые выводы. Во-первых, то, чего мы не знаем о себе или не желаем знать, мы склонны проецировать на «любимого человека». Во-вторых, сохраняется предрасположенность проецировать на другого программу детского периода, инфантильные стремления и желания, а заодно и такое непростое призвание к личностному росту. И третье: поскольку другой в конечном итоге не в состоянии, да и не обязан отвечать за то, что мы должны сделать в жизни самостоятельно, проекции неизбежно иссякают и отношения начинают вырождаться в силовое противостояние двух сторон. Когда другой не соответствует нашей программе отношений, мы нередко стремимся контролировать его с помощью упреков и едких замечаний, ухода в себя, прибегая к пассивно/агрессивному саботированию, а иногда и откровенно контролирующему поведению. В ответ на справедливые обвинения мы упорно настаиваем на своей невиновности, поскольку привычно верим своим рациональным объяснениям. Вот так, на словах горячо любя кого-то, фактически делаем его жертвой нашего обращения. Если воспользоваться образным выражением, которое пустил в обиход мой коллега психоаналитик Олден Джози, втайне «нам хотелось бы колонизировать другого». И, как было дело у великих империй, закабалявших другие народы, у нас тоже всегда найдется парочка рациональных объяснений и разумных доводов, оправдывающих эгоистические программы. И наконец, в-четвертых. Вывод напрашивается один: самое лучшее, что можно сделать для себя и для другого, – все больше и больше принимать на себя задачу взросления. Другими словами, чтобы иметь отношения, достойные взрослого человека, нам нужно стать взрослыми! Но как трудна оказывается эта задача, когда бессознательный «контракт» отношений нередко прописан именно таким образом, чтобы помочь избежать взросления. Но, решившись честно спросить себя: «Чего я требую от любимого человека такого, что обязан сделать сам?», – мы не только делаем шаг к взрослению, тем самым мы на деле, а не на словах доказываем свою любовь.

Впрочем, на бумаге все выглядит гладко, другое дело – непосредственно проработать затруднительную ситуацию с конкретным человеком. Отчасти сложность семейной психотерапии состоит в том, чтобы помочь обеим сторонам четко увидеть, какую психодинамику они привносят в конфликт, не скатываясь к взаимным обвинениям. Еще сложней подвести каждую сторону с различными взглядами на проблему к согласию обеих сторон с принципом номер четыре: отказаться от инфантилизирующей программы, не перекладывать вину на другого, а самому принять всю тяжесть жизненного странствия, расти самому и поддерживать рост партнера.

Как мы видели раньше, каждую несостоявшуюся проекцию Эго воспринимает как неудачу и поражение. Но ведь проекция – это аспект нас самих, вернувшийся к нам же обратно. Так как поступить с этим зарядом энергии, с этой программой роста или регресса? Всерьез задав этот вопрос и постаравшись воплотить его в жизнь, мы тем самым действительно даем возможность отношениям вырасти в подлинную близость, а также способствуем росту своего партнера. Всякие отношения подчиняются одной неизбежной истине: они могут развиться до уровня, который не бывает выше, чем уровень зрелости, привносимой в отношения каждой из сторон. И если мне окажется по силам вынести эту правду, этот вызов, то я не только освобождаю того, кого называю любимым человеком, но освобождаю и самого себя от оков детской зависимости. Нет ничего плохого в том, что некая детская область по-прежнему остается в психе, ибо все мы – выздоравливающие дети. Но достойно порицания, когда, став взрослыми, мы по-прежнему накладываем на своего любимого ослабляющую, нарциссически мотивированную историю.