Джеймс Холлис - Обретение смысла во второй половине жизни. Как наконец стать по-настоящему взрослым

Если мы искренне, по-настоящему стремимся строить отношения с другими людьми на здоровой основе, а это действительно так, если верить модным журналам и популярным книгам по психологии, то стоит начать с вопроса: «А собственно, что именно мы проецируем и что переносим на другого человека?» В большинстве случаев проецируется и переносится наше интрапсихическое имаго, которое заряжается и программируется личностной историей. Имаго – это глубоко заряженный образ, тот «имидж», каким мы видим себя в окружающем мире. Образ становится имаго, когда он активирует архетипическое энергетическое поле и в силу этого соприкасается не только с данной ситуацией в настоящий момент, но и приводит в движение всю личную историю в целом. Наше интрапсихическое имаго любимого человека чаще всего формируется на основании самых первичных опытов близости и взаимности. По большей части имаго происходит от восприятия родителей, хотя другие переживания, травмирующие или исцеляющие, также могут сказаться на этой первичной информации. Превратное мнение, бытующее о психотерапии, что она требует долгих и нудных бесед о родителях и бесцеремонного копания в том, что им удалось и не удалось в жизни. Нет ничего более далекого от действительности: психотерапия по большей части основывается на реальности и ориентирована на настоящий момент. Тем не менее наши первые опыты отношений с другими людьми, сигналы безопасности, доверия, предсказуемости, исполнения ожиданий и другая стратегическая динамика остаются производными от этих первичных ролевых моделей и архаического переживания близости с теми, кто заботился о нас в те ранние годы.

Учитывая исключительную важность отношений «родитель – ребенок» и то, что чувствительность любого ребенка столь зависима, податлива, что ребенок не сведущ о возможных альтернативах, эти архаические детские послания о мире и о себе обладают громадным воздействием на наши души, а также поразительной жизнеспособностью. Вспомним еще раз о той парной категории, характеризующей общую для всех нас раннюю психологическую травму: чувство переполнения или бесцеремонного вторжения окружающих в наш внутренний мир или же чувство того, что жизнь недостаточно обращает на нас внимание, даже отвергает нас. Вот почему все эти многообразные стратегии, укорененные в нашем глубочайшем имаго себя и другого, так часто перерастают в преобладающий стиль поведения, динамику формирования паттернов отношений уже взрослого человека. Корневая травма переполнения, скорее всего, выльется в склонность избегать близости в отношениях, в контролирующее поведение или, вероятней всего, приведет к излишней уступчивости, к желанию приспосабливаться к партнеру. Тот же, кто несет имаго оставления, в семейном дуэте скорее выберет для себя самоуничижительную

роль или же будет оказывать на другого непомерное давление, чтобы получить желаемое силой. Возможно также, что такая личность втянется в мотивированный тревогой лихорадочный поиск невозможного, чтобы всякий раз обременять отношения грузом несбыточных ожиданий. И дело не в том, что мы намеренно выбираем эти стратегии – они, пользуясь брешью в бессознательном, сами незаметно проникают в нашу действительность. И так бывает всякий раз, когда мы не полностью сознательны, не полностью присутствуем в настоящем, что бывает едва ли не постоянно.

Из тысяч и тысяч человек, с которыми нам доведется встретиться на протяжении жизни, едва ли найдется с десяток тех, кто окажется способен активировать это мощное имаго настолько, чтобы произвести сильное притяжение или отталкивание. Но определенный отпечаток первичных, наиболее значительных посланий о себе и другом, о том, какая связь возможна между нами, будут нести на себе все отношения, которые мы будем завязывать в тот или иной период. Чем раньше и сильней был заряжен этот сценарий, тем архаичнее и неподатливей он окажется для сознания. Каждая из этих поведенческих стратегий происходит от архаической силы истории и будет упрямо защищаться, если оспорить ее, выдвигая в свою защиту всевозможные рациональные объяснения. В действительности самый очевидный признак того, что мы имеем дело с проявлением движимого комплексом имаго, – готовые логические объяснения и оправдания, которые, как правило, не приходится долго искать. Проявление этих динамик наиболее сильно в области близких отношений. В других сферах мы все-таки выставляем на их пути куда больше фильтрующих приспособлений. В офисе, на рабочем месте не так уж часто мы приоткрываем свое незащищенное Я. Это может слишком дорого стоить, хотя даже в такой обстановке утечки периодически случаются. Опять же интимные отношения куда ближе нашему первичному, самому раннему опыту, чем отношения в других сферах, более отстраненные и сдержанные.