Джеймс Холлис - Обретение смысла во второй половине жизни. Как наконец стать по-настоящему взрослым

Подобным же образом мы зачастую связываем огромные ожидания с карьерой в расчете, что она способна принести удовлетворение в жизни. Но независимо от того, удачно или нет у нас сложилось с работой, во второй половине жизни нередко выясняется, что мы работаем не на себя, во всех смыслах слова. Удовлетворения становится все меньше, при всем том, что мы добиваемся поставленных целей, храним выплаченные чеки и продолжаем вкладывать в пенсионные фонды. Если бы душу было так легко купить, тогда наша культура легко справилась бы с этой задачей. Но верхом легкомыслия было бы думать, что так все и обстоит. Оглянитесь по сторонам, загляните внутрь себя и честно ответьте: способно ли материальное изобилие удовлетворить все наши нужды? И какую цену придется за это заплатить?

Голос психе никогда не умолкает. Но, оставаясь без ответа, ее настоятельные требования проявляются сначала в виде безразличия, потом в виде заметной усталости, а затем в виде внутреннего сопротивления навязанным извне сценариям. И если мы и дальше будем пропускать мимо ушей призывы психе, в итоге нас ожидает прорыв бесконтрольных эмоций и поведенческих нарушений: бессонница или переедание, приманка интрижки на стороне, беспокоящие сны, зависимость от седативных и снотворных препаратов и т. д. Объединяет эти на первый взгляд несхожие явления то, что исчерпанными оказываются сценарии, которые были выбраны так демонстративно и от которых, в свою очередь, ожидалась надежная служба. И тогда ничего не остается, как задать вопрос: «Все было сделано мною, как положено, я отталкивался от самых надежных сведений о себе и мире. Так почему же в моей жизни что-то определенно не так?» Это болезненные вопросы, и все мы, все как один, рано или поздно на собственном опыте убедимся в расхождении между тем, к чему стремились, чему служили, чего достигли, и тем, что действительно чувствуем в самые сокровенные мгновения.

Хронологически эта коллизия внешних ожиданий и внутренней реальности чаще всего выходит на поверхность как раз к середине жизни. И все же я берусь предполагать, что каждый из нас слышит призывы души не единожды, но неоднократно на протяжении жизни. В любом случае субстанциональный кризис идентичности случается тогда, когда мы переживаем неизбежный конфликт между естественным Я и приобретенным «чувством своего я» с сопутствующими ему взглядами, стереотипами поведения и рефлективными стратегиями. Подчас этот конфликт происходит, когда по завершению бракоразводного процесса мы тут же обнаруживаем, что наши проблемы перешли и в отношения с другим человеком. Порой они вырастают в результате болезненной потери спутника жизни, которая делает очевидной нашу зависимость, прежде неосознаваемую, прежде скрывавшуюся под покровом вроде бы независимого поведения. Порой этот конфликт проявляется, когда дети уходят, чтобы начать жить своей взрослой жизнью. И тогда оказывается, что они несли на себе куда больше проекций и непрожитой жизни, чем мы предполагали. Бывает и так, что конфликт этот дает о себе знать в связи со смертельной болезнью или в любой другой ситуации, когда мы ощущаем дыхание смерти. (Достаточно уплотнения в груди или повышенного уровня ПСА в простате, чтобы четко распланированная жизнь пошла насмарку.) Или же внезапное потрясение врывается в нашу жизнь, как грозовая туча накрывает веселый солнечный луг, и становится ясно, что мы не знаем, кто мы, зачем живем, или же безотчетно чувствуем, что отпущенным нам драгоценным, безвозвратно уплывающим временем может пользоваться кто угодно.

Вот почему, как мне не раз приходилось видеть, клиент сменяет клиента, и все они, независимо от возраста, оказываются перед определенным переходным этапом, к которому сознательная жизнь не готова, оставляя их в замешательстве, растерянными и дезориентированными. Значимые переходы, подобные этому, наблюдались повсеместно во все времена и эпохи. Традиционными культурами были выработаны общинные ритуалы, помогающие человеку пройти через такой этап. Исполненный живой энергии комплекс мифологических образов призван возместить утрату старого в более обширном, трансцендентном царстве смысла. Как правило, в наше время подобная поддержка, подобные ритуалы перехода отсутствуют или ослаблены, и такие периоды человеку приходится преодолевать самому, без надежных ориентиров, подчас дрейфуя по жизни без руля и ветрил. Эти мультикультурные ритуалы перехода всегда опирались на трансцендентные образы и священные предания племени. Слова могли разниться, но человеку сообщалось примерно следующее: «Тот образ, как мы совершаем это, как понимаем и исполняем, подражает первообразу и согласуется с повелением наших богов и наших предков. То, что мы воспроизводим сейчас, в настоящий момент, отражает их полную смысла парадигму и заряжает ее новой энергией». Сравните это, сохранявшееся на протяжении истории чувство огромной значимости природного процесса смерти и возрождения человека с тем, как обстоят дела сегодня: в тот период, когда личностная структура человека проходит перестройку, он может оказаться объектом насмешек или жалости, и почти всегда его будут сторониться друзья и коллеги. Общество психотерапевта – едва ли не единственная среда, в которой может найти поддержку подобная личность, оказавшаяся в изоляции.