Линда Тэйлор - Вопреки всему

Луиза покраснела, вспомнив, как они недавно повстречались в холле и Гаррис со смехом спросил, правда ли, что она играет на своем пианино или просто становится ногами на клавиатуру, чтобы сменить электрическую лампочку.

— Да, это фортепиано, — ответила она сама на свой риторический вопрос. — Слишком громко, я понимаю.

— Нет, Луиза. Есть в Венесуэле маленькая деревенька, в которой не слышат вас. Они сообщили мне об этом по электронной почте и просят вас петь погромче.

— И вам это не нравится? — спросила Луиза, широко раскрыв глаза.

— Я полагаю, невозможно играть на пианино и не петь.

Он согнул руки, и Луиза втайне залюбовалась его мускулами. Не слишком выпуклые. Более крупные, чем у Джона. Любопытно, обладает ли он еще кое-чем, более крупным, чем у Джона. Она откашлялась.

— Без ансамбля это плохо получилось бы. Припев очень нудный.

— Он нудный во всех случаях, — терпеливо пояснил Гаррис. — Вы играли «Я выброшу тебя из головы…» шесть раз. Я знаю точно. Я посчитал.

Луиза тяжело вздохнула, плюнув на то, что Гаррис может это заметить. У нее потекло из носа и, не удержавшись, она чихнула прямо на Гарриса. Схватив бумажный носовой платок, она уткнулась в него лицом.

— Поняли, в чем дело? — сдавленным голосом проговорила она. — Я больна. Уши у меня тоже заложены. Я не могу определить, с какой громкостью играю.

Некоторое время Гаррис смотрел на нее очень внимательно, как бы оценивая ее состояние. Луиза съежилась под этим взглядом. Она не позаботилась переодеться, когда пришла домой, и короткая розовая юбочка все еще пряталась где-то под длинным кардиганом. Гаррис, казалось, только что это заметил и несколько оживился. Он слегка переместился в дверном проеме, разглядывая ноги Луизы под другим углом, а когда снова поднял на свою соседку глаза, в них промелькнула смешливая искорка.

— Я бы сказал, что постель — наилучшее лекарство, — протянул он.

— О да, я скоро лягу, — поспешила согласиться Луиза. — Нужно только сделать кое-что.

— Например, вымыть голову?

— Что, так скверно?

Она провела рукой по мягким прядям, пытаясь отвести их назад, но они были слишком короткими для этого.

— Нет, Луиза, я просто намекал на песню. Волосы ваши выглядят прекрасно.

Она поглядела на него поверх своего носового платка. Прекрасно? Ее волосы? Что это на Гарриса нашло нынче вечером? Она шумно высморкала нос и сунула платок себе в рукав.

— Ладно, если это все, Гаррис, то я хотела бы вернуться в…

— Чем это так чудесно пахнет? — перебил ее он, вытянув шею и принюхиваясь.

— Нашли кого спрашивать! Я сейчас не различаю запахов.

— Что-то такое… — Он подыскивал подходящее слово. — Да, что-то эротическое.

— Ну, не знаю. Может, запах куриных палочек, которые я жарила не так давно?

— Нет, клянусь, что это не расфасованная еда. — Он переступил порог ее квартиры. Привлекателен он или нет, ей сейчас не до него. Она планировала написать письмо Джону, и фразы типа «все мужчины — ублюдки» вертелись у нее в голове. — Запах лимона, причем свежий. Весьма стимулирующий.

Гаррис посмотрел на Луизу, раздув ноздри.

— Уж не рекламируете ли вы стиральные порошки?

— Остроумно, совершенно в вашем духе, мадам. Вы снова покупали ароматические свечи?

— Неужели вы и вправду учуяли запах? Это ароматическое масло.

— Думаю, так пахнет в той самой деревеньке в Венесуэле. Вам стоит закапать в нос несколько капель.

— Я знаю. — Луиза взяла Гарриса за локоть и подтолкнула к двери. — Благодарю вас, Гаррис. Это подтверждает, что нос мой утратил всякую чувствительность к запахам, хорошо бы засвидетельствовать это завтра в присутствии моих нанимателей.

— А знаете ли вы, что полезно при простуде?

Гаррис повернул голову к двери, которую Луиза уже собиралась захлопнуть за ним.

— Просветите меня.

— Секс, — объявил он не моргнув глазом.

— Секс?

— Секс заставит вас пропотеть. Одна из наших звезд подхватила отвратительную простуду во время съемок несчастного случая. Мы вели их три дня подряд. Она говорила…

— Доброй ночи, Гаррис. Спасибо за совет.

Она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Сильно втянула в нос свежий воздух, пахнущий лимоном. Лучше ей не стало. Луиза пригляделась к новому канделябру. Надо бы еще раз зайти в магазин и купить свечи для него, но у нее еще оставалось немало больших огарков, к тому же с деньгами было хуже, чем ей хотелось бы признать. Лежит неоплаченный счет за телефон. Она подошла к пианино и осторожно опустила крышку на клавиатуру. Видимо, она проявила излишнюю амбициозность, ожидая, что соседям придется по вкусу ее музыка. В маленьких квартирках, типичных для любого пригорода Лондона, мало шансов уберечься от шума.