Виталий Ивашнев - Щепкин

И хотя тот спектакль довелось увидеть немногим, слухи о потехе, учиненной юными артистами, еще долго ходили по уездному городу, радуя души его участникам. Докатились они и до отца Миши и тот, видя незаурядные способности сына, не посчитался с расхожим суждением о бесполезности знаний для крепостного человека и озаботился тем, чтобы дать ему хорошее образование. Желанию своего управляющего граф не противился, желая извлечь из этого и свою выгоду. Поэтому на тринадцатом году жизни Миши и на одиннадцатом его сестры Александры граф, уезжая в Курск, по просьбе Семена Григорьевича взял младших Щепкиных с собой. Мишу он пристроил в губернское училище и пользовал его при необходимости как слугу, а Александра прислуживала графине.

При поступлении в училище Щепкину был учинен строгий экзамен и по единогласному решению компетентной комиссии зачислен сразу в третий класс при четырехлетием обучении. Его не раз будут ставить в пример другим ученикам.

Вскоре училище было переименовано в гимназию с обязательным преподаванием французского языка. Однако присутствовать на этих уроках дозволялось лишь господским детям. Уязвленный до глубины души юный Щепкин решил в знак протеста не учить ни немецкий, ни латынь, но этого бунта никто и не заметил, не хочет — не надо, зачем крепостному знать все эти премудрости? Еще, чего доброго, наберется вольнолюбивых мыслей, а там и до непослушания недалеко…

Мог ли тогда он предполагать, что придет время и он остро, с горечью осознает пробел в знании языков, когда ему представится возможность видеть и слышать знаменитую французскую актрису Элизу Рашель, великого английского артиста Олдриджа, бродить по улицам Парижа и Лондона?

Время, отведенное на изучение иностранных языков, Михаил попусту не терял, он пристрастился к чтению. Вначале брал книги у приказчика книжной лавки за мелкие услуги, и тот, видя, с какой аккуратностью ученик возвращал их в полной целости и сохранности, отказа не чинил. Потом получил возможность пользоваться библиотекой известного на рубеже XVIII и XIX веков писателя, автора нашумевшей поэмы «Душенька» — Ипполита Федоровича Богдановича. Это о нем Пушкин напишет в «Евгении Онегине»:

Ипполиту Федоровичу посвящен и рассказ «Анекдот о Богдановиче» известного писателя и историка, профессора Московского университета Михаила Петровича Погодина, написанный им, кстати, по воспоминаниям Щепкина, с восторгом отзывавшегося о благодеяниях этого удивительного человека, который добровольно дал волю своим крепостным подданным и частично отказался от предназначавшегося ему наследства.

Ипполит Федорович был знаком с графом Волькенштейном и нередко бывал в его доме. Он обратил внимание на пристрастие маленького слуги графа к чтению и разрешил ему пользоваться своей библиотекой, заботясь о том, чтобы чтение мальчика было не бессистемным, а шло от простого к сложному и помогало его самообразованию. Направлял мальчика Богданович недолго, в 1803 году писатель скончался, и пришлось Щепкину вновь обращаться к приказчику книжной лавки, но теперь он уже мог с сознанием дела выбирать нужные ему издания, помня полезные советы Ипполита Федоровича.

И еще Михаил старался не пропустить ни одного спектакля в местном губернском театре, руководимом братьями Барсовыми. Поначалу он подвизался носить в театр инструменты музыкантам, что жили в одном с ним доме, и под прикрытием контрабаса или виолончели проникал в оркестровую яму, находил там укромное местечко и с упоением наблюдал происходящие на сцене события. А скоро ревнитель театра сблизился с младшим Барсовым из третьего класса гимназии и временами получал возможность смотреть спектакли уже из зрительного зала, пристроившись на свободном местечке.

Театр манил и притягивал к себе сильнее магнита. Это была совсем иная жизнь, там царили свои законы, заставляя зрителя смеяться и плакать, радоваться и негодовать. Здесь, на сцене властвовали герои, которые могли осмеять глупца и невежду, вознести на пьедестал благородного рыцаря и унизить властолюбца и скрягу. Какой невиданной властью над людьми наделен этот человек — Актер! Какой неведомой силой мог обладать он!

Мальчику казалось, что в театре отношение к актерам было какое-то особенное, их любили зрители и они были более свободны и независимы в своем поведении, хотя среди них было немало крепостных. «…Меня удивляло одно: они тоже были господские, — признавался Щепкин, — а с ними и их господа и весь город обходились не так, как с крепостными, да и они сами вели себя как-то иначе, так что я даже завидовал им и все это приписывал не чему иному, как именно тому, что они актеры; а потому быть актером была моя цель».