Евгений Евсеев - Идеология и практика международного сионизма - 1978

Развитие буржуазных отношений связано и с подъемом национального самосознания, и с развитием национализма. Ослабление религиозного мировоззрения на первых порах способствует росту влияния «естественных» теорий, доказывавших извечную отчужденность и даже несовместимость отдельных рас и народов. Особенно сильны подобные настроения были в Германии, где во второй половине XIX в. впервые получил распространение и сам термин «антисемитизм».

Антисемитизм является одной из форм национальной и религиозной нетерпимости, выражающейся во враждебном отношении к евреям. В то же время это реакционное, антигуманное явление спекулятивно использовалось (и используется поныне) сионистами и раввинатом в качестве жупела, с помощью которого предполагалось осуществить консолидацию рассыпавшихся еврейских общин. В трактовке современных сионистов понятие «антисемитизм» чаще всего используется, когда речь идет об антисионизме и антииудаизме. Между тем термин этот не адекватен ни тому, ни другому. Немецкому буржуа трудно было критиковать многие важнейшие догмы иудаизма, так как он сам стоял на их почве. Поэтому ему представлялось более удобным обратить внимание на другое. Иудаисты упорно проповедовали свою этническую «исключительность», «национальность, идущую от Авраама». В течение многих веков проживания среди разных народов члены еврейских общин неизбежно (временами весьма интенсивно) смешивались с коренным населением. Но религиозная традиция по-прежнему вела генеалогию «от Авраама», а сионисты в тесной связи с этим выдвинули тезис об «извечности» антисемитизма, сводя его фактически именно к антииудаизму и объясняя его тем, что все не-иудеи не могут смириться с «духовным превосходством» «богоизбранного народа».

Все это давало возможность буржуазным идеологам и политикам направить неприязнь к некоторым специфическим постулатам иудаизма в расово-национальное русло. Согласно сочинениям идеологов иудаизма, носителями «мессианской» роли были иудеи-семиты. Немецкий буржуазный национализм стремился трактовать этот тезис совсем по-иному, представив семитов исключительными носителями тех пороков, которые сопутствовали буржуазному обществу. Не случайно В. И. Лепин назвал антисемитизм «гнусным раздуванием расовой особности и национальной вражды» 21 21 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 7, стр. 245. .

Напомним, что до второй половины XIX в. крещеные евреи в Европе не испытывали никаких ограничений со стороны властей. Даже в царской России крещение уравнивало еврея в правах (причем не с крестьянами, которые прав не имели, а с русскими буржуа). В этих условиях антисемитизм становился средством политической борьбы, которое применялось всеми реакционными силами.

Но тут надо иметь в виду и следующее. Поскольку на повестку дня становилась борьба за свержение буржуазного строя, а «еврейство», торгашество, так или иначе являлось выражением мировоззрения этого общества, среди социалистов порой распространялись не только антииудаистские, но и антисемитские настроения.

Ф. Энгельс резко осудил попытки навязать социал-демократии антисемитизм как средство борьбы с буржуазным строем. Говоря об истоках антисемитизма, он подчеркивал, что «это не что иное, как реакция средневековых, гибнущих общественных слоев против современного общества» 22 22 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 54. . Решительно осуждая антисемитизм, Ф. Энгельс в то же время подчеркивал, что «мирское» содержание иудаизма, как религии, выражающей существо буржуазного общества, равно как и пороки капитализма вообще, необходимо было постоянно разоблачать ради движения вперед, а не в целях возврата назад к средневековью.

Развитие капитализма выявило во второй половине XIX в. и еще одно существенное обстоятельство, которое ранее практически не прослеживалось. Капитализм коснулся и еврейских гетто, упорно сохранявшихся раввинатом. Появляется еврейский пролетариат, который в силу своего положения оказался объектом воздействия со стороны двух противоположных идеологий: иудаизма, который призывал его к единению с евреем-капита-листом, обещая помощь (и иногда оказывая ее), и социализма — к нему еврея-пролетария побуждало обращаться его действительное социальное положение. Это воздействие так или иначе сказывалось и на участии е#-реев в рабочем движении: они могли быть в нем сознательной или бессознательной агентурой евреев-капита-листов и раввината, но очень часто рабочее движение окончательно отрывало их от иудаизма и направляло по пути единственно возможного решения и так называемого еврейского вопроса, и всех других социальных язв буржуазного общества, то есть по пути революционной борьбы.