Ангелос Ханиотис - Эпоха завоеваний

Александр начал поход против Персидской державы в качестве предводителя греческого союза, целями которого были заявлены освобождение эллинских городов Малой Азии, находившихся под властью варваров, и месть персам за разрушение греческих святилищ в 480 году до н. э. Он так и не смог простить спартанцев, мощная держава которых не присоединилась к альянсу, что не позволило ему объявить себя лидером союза всех эллинов. После первой своей победы при Гранике Александр сделал подношение богине Афине в Афинах. В короткой посвятительной надписи он не преминул уязвить единственного врага, которого не смог победить в открытом сражении: «Александр, сын Филиппа, и все эллины, кроме лакедемонян, взяли от варваров, обитающих в Азии». Адриан не пытался преуспеть там, где потерпел неудачу Александр; его Панэллинский союз не имел ничего общего с военным альянсом последнего. Именно это различие между двумя разными версиями сплочения греков – в одном случае направленного против врага-варвара, в другом – объединяющего эллинов в рамках административной системы Римской империи, – делает правление Адриана подходящим заключительным аккордом данной книги.

Четыре с половиной столетия спустя после кампании Александра греческие города – теперь уже все греческие города – вновь оказались подчинены имперской власти: на этот раз – Рима. Родной город Александра Пелла стал римской колонией; названная в его честь Александрия Египетская продолжала быть главным портом Средиземноморья, но утратила свое значение центра политической власти, которое удерживала с III века до н. э. Несмотря на решительное утверждение римской политической власти почти над всеми землями, на которых проживало греческое и грекоязычное население, самобытное греческое самосознание, выделявшее эллинов среди прочих, не изменилось. Есть все основания изучать историю греков под властью Римской империи обособленно – в той же мере, в какой мы можем исследовать историю евреев, германцев, иберов, бриттов или любой другой включенной в ее состав этнической группы. Как известно, это «греческое» самосознание было гибким и податливым. Дальновидные греческие авторы даже могли объявлять римлян потомками греческого рода, если это помогало им примириться с римским господством; эллинизированные города Малой Азии могли войти в Панэллинский союз, сочинив доказательства того, что они были основаны греческими героями или колонистами; почти каждый, кто имел эллинское образование и был гражданином города, действительно или якобы основанного эллинами, мог считаться греком вне зависимости от того, носил ли он греческое, фракийское, иранское или латинское имя.

Интеллектуалы Афин, Эфеса или Александрии могли с презрением относиться к эллинизированному населению Малой Азии или Балкан, но в космополитичном мире Римской империи с его обширными сетями политических, экономических, культурных, социальных и религиозных связей «история греков» не может быть сведена к тем регионам, где греческие города и колонии имелись до завоеваний Александра; надо рассматривать и те области, где греки поселились в годы существования державы Александра и царств его преемников. Потому в географическом плане я придерживаюсь расширительного подхода к истории греков от Александра до Адриана. Главное внимание будет уделено областям, которые лучше всего представлены в использованных нами источниках и имели наибольшую концентрацию греческого населения, – материковой Греции, островам Эгейского моря, Малой Азии, Сирии, Киренаике и дельте Нила в Египте. Но как в историческом повествовании, так и в обзоре важных политических, социальных, религиозных и культурных процессов я стараюсь не забыть западных греков Сицилии и Южной Италии, греческие города вдоль западного и северного побережья Черного моря и эллинов Центральной Азии – Афганистана, Пакистана и Северной Индии.

Общими чертами «долгого эллинизма», также отличающими его от предыдущих эпох, являются важная роль монархии; явное стремление к захватнической политике, характерное как для эллинистических царей, так и для римского сената; тесная взаимосвязь политических процессов на Балканах, в Италии, Причерноморье, Малой Азии, Ближнем Востоке и Египте; повышение мобильности населения в этих областях; распространение городской жизни и культуры; развитие технологии и постепенно возникающая однородность языка, культуры, религии и институтов. Все эти явления не были столь масштабны до завоеваний Александра.