Константин Калбазов - Несгибаемый. Враг почти не виден

— Александра Витальевна, я, конечно, могу разжечь жаркий огонь, могу предложить свой бушлат. Но это не даст того тепла, какое обеспечит бурятский халат. Уж извините, но одеяла у меня с собой нет.

— Он воняет, — вновь передернула плечами девушка.

— Ну, к вони можно и притерпеться, а вот здешние ночи весьма холодные, и уж тем паче возле реки.

— Так давайте найдем другое место.

— Можно, конечно, попытаться. Но, во-первых, высока вероятность переломать ноги. А во-вторых, у этого пятачка в скалах есть одно неоспоримое преимущество.

— И какое?

— Безопасность. Буряты ушли на запад и, скорее всего, вернутся в Монголию долиной реки Иркут. Но более двух сотен каторжан разбежалось, и некоторые из них обзавелись оружием. Для бурятов вы просто добыча. Плохо ли, хорошо, но вас никто не стал бы убивать, а постарались бы доставить к своим шатрам, чтобы продать в неволю. Это здесь сплошь и рядом. А вот каторжане… Этим в руки живым лучше не попадаться. Помимо всех прочих прелестей они могут увести вас в качестве живых консервов.

— Хотите сказать, что они каннибалы?

— Не то чтобы они делают это специально. Намеренно они будут подвергать вас насилию и издевательствам. А человечину есть станут только вынужденно. Но уж точно не побрезгуют. Так вот, в плане безопасности это место лучше всего подходит для ночлега. А утром двинемся в обратный путь. Поэтому накидывайте-ка халат и не спорьте.

— Ладно, — вздохнула девушка, покорно подставляя плечи. — Не знаете, как там батюшка? Ночью так много стреляли.

— И батюшка ваш, и Дмитрий Ильич серьезно ранены, — возясь в своем мешке, ответил Петр. — Да куда вы? Сядьте. Садитесь, Александра Витальевна. Помочь вы им ничем не поможете. Про прогулки по ночной тайге я вам уже говорил. Что же до здоровья Виталия Юрьевича и Дмитрия Ильича, то да, раны серьезные, но для жизни опасности нет. У нас в больнице великолепный хирург, он прошел всю войну и знает толк в огнестрельных ранениях.

— Их жизни точно вне опасности? — наблюдая за его манипуляциями, уточнила девушка.

— Даю честное слово, Александра Витальевна, — протягивая ей баночку с остро пахнущей субстанцией, искренне ответил Петр.

— Что это?

— Репеллент. Вас разве комары не одолевают?

— Меня уже обмазывали какой-то дрянью. Правда, она практически выветрилась, и эти бестии и впрямь начинают надоедать.

— Угу. Дальше будет только хуже, поверьте мне. Конечно, французские ароматы тоже где-то помогают, но чего нет, того нет.

— Ничего. Ваша мазь пахнет несколько приятнее бандитской, — потянув носом воздух, произнесла девушка.

— Рецептов несколько, и, признаться, этот самый приемлемый, — подтвердил Петр.

При этом он откровенно любовался как ее лицом, так и глазами, в которых плясали отблески пламени. Так что девушка не выдержала и смущенно потупила взор. Вот поди пойми ее, то дерется, как кошка, то изображает из себя саму кротость.

— Петр, а нельзя ли убрать убитых? Честно сказать, в их окружении я чувствую себя неуютно.

— И не только вы, — охотно согласился Пастухов.

После чего поднялся и, подхватив за ноги ближайшего, отволок его к речке, благополучно отправив в плавание. Хоронить он никого не собирался. Но и трупам возле их лагеря делать нечего. Незачем привлекать хищников и падальщиков. Не сказать, что он так уж опасался зверья. Костра вполне достаточно для безопасности. Но их близость все одно заставит нервничать и быть все время в напряжении.

Та же участь постигла и тела оставшихся двоих. Разве что с одного из них Петр снял халат, оставшийся более-менее чистым. После этого как мог избавился от следов крови на гальке. Скорее всего, получилось не очень. Но в темноте, несмотря на полную луну, практически незаметно.

— У вас что-нибудь съестное есть? — когда он наконец закончил, спросила Александра.

— А что тут они жарили?

— Волчатину, — с отвращением ответила она.

В доме Семена Алешина, наставника Петра в охотничьем деле, его несколько раз пытались накормить этим мясом, делая упор на пользу для организма и приятный вкус. Но Петр предпочитал отказываться. Оно ведь как: на вкус и цвет у всех фломастеры разные, и волчатина была явно не его блюдом.

— Сейчас что-нибудь придумаем, — унося мясо на импровизированном вертеле и то, что было завернуто в шкуру, заверил Петр.

Эти припасы также оказались в реке. Нечего их держать рядом, если без надобности. В его вещмешке было по две консервных банки тушенки и рыбы. Сухари, сыр, сало с мясной прослойкой, другое он не ел, чай и соль. На всякий непредвиденный случай имелись еще и рыболовные снасти, а рек и ручьев с рыбой в тайге предостаточно.