Константин Калбазов - Несгибаемый. Враг почти не виден

— Отчего такая уверенность? — спросил немец.

— Сани, — начал пояснять Петр. — Лошадь не сможет их быстро тянуть. Человек на Лыжах куда быстрее. К тому же они идут по целине, а мы бежим по готовой лыжне. Я, может, и не особенно хороший боец или следопыт, но поверьте, за почти две зимы, проведенные мною в Сибири, неплохо научился ходить на лыжах.

— Ну, раз уж вы не такой хороший солдат, предлагаю поделить секторы наблюдения. Вы следите слева по ходу движения, я — справа.

— Кхм. Согласен, — несколько стушевался Петр, когда ему указали на его собственное дилетантство. — Отто Рудольфович, а вы-то что со мной пошли? Ведь не одобряете.

— Я глубоко убежден, что подобными делами должны заниматься профессионалы. Местные охотники или охотничьи казачьи команды способны сделать эту работу куда лучше нас.

— Но вы все же здесь.

— Ну, порой я бываю глупым. Наверное, заразился от русских. Я здесь уже три года, поэтому такую возможность вовсе не исключаю.

— Это да. Дурость — штука весьма заразная. Но извините за вопрос, мне бы знать надо. Вы из вашего маузера только по банкам упражнялись?

— Я прошел с этим пистолетом всю войну, от первого и до последнего дня.

— Случайно не по тылам?

— Случайно на фронте. Командовал ротой.

— Это хорошо.

Хорошо, конечно. Когда немец увязался за ним, думал, что при случае тот сумеет отвлечь на себя хотя бы одного бандита. А на поверку вышло, что у того боевого опыта на пятерых таких, как Петр, если не больше. Теперь понятно, откуда в нем тот стержень, который безошибочно определил Петр. Ну и навыки руководства, а скорее даже командования людьми. Правда, тут не военные, но и инженер не дурак, чтобы муштровать своих подчиненных.

Примерно через час они все же нагнали беглецов. Впрочем, нагнали бы в любом случае, даже если бы не спешили. Хотя бы потому, что бандиты добрались-таки до своего логова.

Самая обычная избушка, расположенная на полянке. Чем-то похожа на ту, в которой Петр и Кравцов накрыли японцев. Разве что кроме сеней имеется лишь одна комната. Уж больно размеры скромные.

Сбоку пристроена сараюшка. Или все же навес. Эдакий каркас из жердей, крытый еловыми лапами, ими же прикрыты и стены. Есть и калитка, утепленная все тем же лапником. Там стойла для лошадей, не иначе. Вон видны еще одни сани. Из-за избушки, чуть вдалеке, выглядывает почти нетронутый стожок сена, рядом — уже разоренный. По-хозяйски устроились тати, нечего сказать.

С другой стороны, сомнительно, чтобы они тут лошадей держали всю зиму. Петр помнил, какие стога были у соседей Аксиньи, которые имели хотя бы одну корову. Лошадь, конечно, не корова, но вот таким количеством сена ее не прокормить. Так что сбывают они добытых лошадей. В Иркутске и сбывают. А здесь только и того, что отстаивают какое-то время.

Утепленный же сарай — это чтобы животина на морозе не пала. Шутка сказать, но тут бывает термометр опускается чуть ли не до пятидесяти градусов мороза. Это сейчас тепло, чуть ниже десяти. Хотя, пожалуй, уж и до пятнадцати дошло. Но все одно для здешних мест — так, сущая безделка.

К слову сказать, бандиты уверены в себе настолько, что даже часового не выставили. Интересно, эти идиоты полагают, что в сказку попали? Или настолько обнаглели от безнаказанности, что плевали на возможную опасность? Петр и Отто битый час нарезали круги вокруг избушки в поисках возможного охранника. Никого.

— Какие будут предложения? — глянув на инженера, спросил Петр.

— У нас принято сначала интересоваться мнением младших, — неопределенно ответил сорокалетний немец.

— И это правильно, — согласился Петр. — Так куда проще сохранить свой авторитет и не сморозить глупость в глазах младшего.

— Совершенно верно. А еще это возможность для молодых проявить себя.

— А для вас — снисходительно заметить, что молодой человек невероятно прозорлив для своего возраста, коль скоро думает так же, как и старший.

— И это тоже, — вновь согласился инженер, а потом требовательно посмотрел на Петра.

— Значит, так. Мой опыт подсказывает, что рано или поздно они захотят в туалет. И гадить будут не в избушке, а снаружи. Поэтому начнем действовать, как только кто-нибудь из них выйдет на улицу. Учитывая то, что карабин есть только у меня, я буду держать фасад. Вы обойдете с тыла и возьмете под контроль заднее окошко. Итак, убиваю первого. Потом пресекаем попытки бегства. И наконец, предлагаем им сдаться от имени полиции. Они бывшие каторжники и, поняв, что выхода никакого, сдадутся. В России смертной казни нет, а к каторге им не привыкать. Вот и весь план.