Ниал Фергюсон - Великое вырождение. Как разрушаются институты и гибнут государства

А теперь я поделюсь своим прогнозом. Чтобы ответить на вопрос, чем Западу угрожает институциональное вырождение, я воспользуюсь классификацией, предложенной бывшим министром обороны США Дональдом Рамсфельдом. Он выделил “знакомых знакомцев”, “знакомых незнакомцев” и “незнакомых незнакомцев”, “незнакомых знакомцев”. Эти сценарии сравнительно хорошо известны историкам. Все остальные люди их игнорируют.

Начнем со “знакомых знакомцев”. В отличие от законов физики и химии, в обозримом будущем едва ли сильно изменятся следующие обстоятельства: нормальное ( bell-curve ) распределение умственных способностей в популяции; присущие нам когнитивные искажения; биологические основы человеческого поведения. Мы можем также не сомневаться, что население планеты продолжит расти (и достигнет 9 млрд человек), причем почти исключительно за счет стран Африки и Южной Азии, а в остальных регионах доля пожилых людей в структуре населения увеличится. Сырья (например цветных металлов и редкоземельных элементов) останется сколько угодно. Тем не менее темп глобального распространения технологических новшеств скорее всего останется высоким, поэтому отток сельского населения в города усилится. В XXI веке на первый план выйдут “мегагорода” (конурбации с населением более 10 млн человек) в развивающихся странах. Сейчас уже имеется 20 “мегагородов”: шесть из них в Китае (крупнейший – Шанхай), три в Индии (крупнейший – Мумбаи), плюс Мехико, Сан-Паулу, Дака, Карачи, Буэнос-Айрес, Манила, Рио-де-Жанейро, Москва, Каир, Стамбул и Лагос. Согласно прогнозам Института Маккинси, они (вместе с 420 другими незападными городами) в 2012–2025 годах смогут вырабатывать почти половину всего объема экономического роста {180}.

Это заманчивая во многих отношениях перспектива. Физик Джеффри Уэст показал, что урбанизация положительно сказывается и на эффекте масштаба (в инфраструктуре), и на отдаче от масштаба (в человеческом потенциале): “Город… есть источник улучшения жизни. Это центр создания материальных благ, творчества, инноваций, изобретательства. Это восхитительное место. Город – это магнит, притягивающий людей”. Уэст и его коллеги из Института Санта-Фе выявили две любопытные статистические закономерности.

Во-первых, “всякий показатель, характеризующий инфраструктуру… от общей длины улиц и дорог, а также линий электропередач, до длины газовых магистралей… масштабируется аналогично количеству автозаправочных станций”. Чем крупнее город, тем меньше автозаправок требуется из расчета на душу населения. Эффект масштаба довольно постоянен: коэффициент равен примерно 0,85 (то есть если население города увеличивается на 100 %, то автозаправок требуется больше всего на 85 %). Во-вторых, и это удивительно,

социоэкономические показатели вроде уровня заработной платы, количества образовательных учреждений, заявленных патентов и так далее повышаются… суперлинейно. Коэффициент, показывающий эффект масштаба… больше единицы, и это свидетельствует… об увеличении отдачи от масштаба… Отсюда следует: чем крупнее город, тем выше здесь заработная плата, больше образовательных учреждений, тем чаще здесь проводятся культурные мероприятия, тем больше оформляется патентов, тем восприимчивее среда к инновациям… Универсальный коэффициент равен примерно 1,15… То есть если население города последовательно удваивается – с 50 до 100 тыс., или с 1 до 2 млн или с 5 до 10 млн то наблюдается примерно 15-процентное увеличение производительности, количества патентов, исследовательских учреждений, уровня средней зарплаты… и 15-процентная экономия протяженности улично-дорожной сети и объема общей инфраструктуры {181}.

В крупных городах даже пешеходы расторопнее. Здесь непропорционально шире возможности трудоустройства. Наилучшим образом все это объясняет внешний эффект. Разумеется, у роста есть и негативные стороны, причем сопоставимого масштаба: преступность, болезни и загрязнение окружающей среды. Но если, как считают на Западе, мы сможем достаточно быстро внедрять новые технологии, наши “мегагорода” смогут избежать коллапса – или хотя бы отсрочить его [24].

Уэст показал, почему процесс урбанизации (которая, по сути, есть стержень цивилизации) более чем экспоненциальный. Хотя ученые собирали данные по всему миру, понятно, что урбанизация означает разное для Нью-Йорка и Лондона, Мумбаи и Лагоса. Авария энергосистемы на севере Индии в июле 2012 года, которая лишила света 640 млн человек, напомнила, что “мегагорода” – это очень хрупкие сетевые образования. А история Нью-Йорка знает периоды (особенно конец 80-х годов, на которые пришелся пик насильственной преступности), когда отрицательные внешние эффекты почти перевешивали положительные.