Андрей Пинчук - Терророгенная угроза современному миропорядку в контексте управляемости и противодействия

Ведь несмотря на то, что основа терроризма не меняется, так как ее составляют уничтожение мирных граждан, политические убийства, создание атмосферы угнетающего состояния, обусловленного произошедшим или грозящим бедствием для последующего влияния на власть или достижения политических целей, к настоящему моменту по сравнению с различными периодами прошлого существенно изменились социально-культурные обстоятельства, правовая система, субъекты, последствия, политическая среда терроризма. Особенно явно это проявляется в связи с глобализационными процессами.

Например, сомнительными представляются предположения о том, что понятие «террор», использовавшееся Аристотелем для обозначения особого типа страха, вызванного определенными действиями и событиями ужаса, который овладевал зрителями трагедии в греческом театре [5] См.: Аристотель. Политика. Сочинения в 4‐х т. М; 2003; Аристотель. Метафизика. Ростов-н/Дону, 1999; Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Минск, 1998. , имеет определенную политико-эволюционную связь с террористическими актами и террористической идеологией сегодняшнего дня. В модели Аристотеля террор неизбежно, вызывая чувство сопереживания происходящему на сцене, влек за собой состояние «катарсиса», очищения, оздоровления, возвышения, которое театральное представление должно было оказывать на человека [6] Указ. соч. Об искусстве поэзии. Минск, 1998. – С. 1112. . В этом смысле «террор» Аристотеля являлся скорее культурно-психологическим эффектом, не имеющим политико-криминологических свойств.

Также различается сегодняшний терроризм и первоначальный терроризм Французской революции 1790–1795 гг. Сначала в слово вкладывался позитивный с точки зрения революционеров подтекст, не предполагавший негативной сути, и в большой степени созвучный значению «революционер». Лишь кровавые события, последовавшие после 9 термидора, придали слову «террорист» оскорбительный смысл, превратившись в синоним слова «преступник» (именно к такому выводу пришел в своем исследовании о проблемах международного терроризма Секретариат ООН в 1972 году) [7] См.: Василенко В. И. Международный терроризм в условиях глобального развития. М., 2003. С.52. . Но и после того, как «терроризм» оформился в негативное политическое и уголовное понятие, он еще долгое время использовался либо как локальная характеристика конкретных актов его применения без системных политических последствий, либо как определенный, вполне допустимый в рамках широких идеологических подходов к политической борьбе метод без особого самостоятельного значения и тенденций.

Довольно показательна также смена содержаний терроризма в юриспруденции, которая, как предполагается, отражает и политические изменения, что обусловлено междисциплинарной конвергенцией политологии и юриспруденции. Сравнительно недавно под террористическим актом в УК РФ подразумевалось исключительно посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность (Ст. 277 УК), что, по сути, соответствовало еще советскому законодательству. Однако с 2004 г. подход был резко изменен, и указанная статья перестала носить приставку «террористический акт». Этот акт стал наименованием иного преступления, обозначаемого ранее общим термином «терроризм», и предусматривающего ответственность за «акты терроризма», разграниченные с «террористическими актами» (Ст. 205 УК РФ). Такая смена имела глубокое сущностное содержание, так как если до 2004 года террористический акт относился к преступлениям против основ конституционного строя и безопасности государства, то в настоящее время посягает на общественную безопасность [8] См.: Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63‐ФЗ. . При этом тенденция такова, что данные преступления все в большей степени поглощают и ранее самостоятельный состав диверсии. Слово «диверсия» сейчас практически перестало использоваться, заменяясь «терроризмом», хотя еще совсем не так давно термин «диверсия» предполагал взаимосвязанное с терроризмом содержание (например, в практике спецслужб и правоохранительных органов широко использовалось сокращение «ДТД» – диверсионно-террористическая деятельность, а противодействие терроризму предполагало и противодействие диверсиям и наоборот [9] См. например: О мерах по предотвращению проникновения на территорию Российской Федерации членов зарубежных террористических организаций, ввоза оружия и средств диверсий в установленных пунктах пропуска через ГГ РФ в пределах Северокавказского региона. Постановление Правительства РФ от 05.11.1999 № 1223. «Российская газета», N 222, 10.11.1999. ).