Коллектив авторов - Концепции современного востоковедения

Вторая часть книги, посвященная обзору концепций и методов научного исследования в востоковедении, должна показать читателям, в какой степени оправданны высказанные прогнозы. От себя замечу, что личный опыт общения с представителями фундаментальных гуманитарных дисциплин пока не убедил меня в том, что последние готовы признать за востоковедением (а равно и за африканистикой) как за наукой нового поколения лидирующую роль в обобщении и обновлении представлений человека о самом себе и о мире в целом.

Говоря о второй части книги, хочу заметить, что она распадается на два раздела. В первом внимание сосредоточено на тех концепциях, которые должны бы повысить роль современного востоковедения. Авторы, несомненно, правы, когда говорят об ограниченных возможностях цивилизационной или миросистемной парадигмы, предлагая дополнить их методикой регионально-цивилизационных исследований и постулатами о межцивилизационном и межкультурном взаимодействии, которые больше отвечают пониманию тех перемен, что происходят в азиатско-африканском мире. Потенциально перспективными с научной точки зрения выглядят геополитические и геокультурные подходы к осмыслению роли современных восточных обществ.

В другом разделе сосредоточены работы, написанные в традициях классического востоковедения и обращенные к прошлому Востока, но оно рассматривается под углом новых концептуальных взглядов, нового инструментария, заимствованного из других наук и адаптированного к восточным реалиям.

Как бы ни были интересны материалы второй части книги, они все же показывают, что нынешнее концептуальное осмысление востоковедением перемен в странах Азии и Африки и в мире в целом еще отстает от понимания сложных проблем, которые ставит перед учеными новое столетие. Значит, те, к кому обращена настоящая книга, и те, кто еще «учится на волшебника», должны вслед за нами работать над поиском более адекватного осмысления пути развития востоковедения.

Это непростая задача. Сам Восток не только пространственно и демографически велик, но и очень неоднороден. Отсюда и трудности для прогнозов. Ведь в нем сохраняются реликты отдаленного прошлого, существует большая группа стран догоняющего развития и есть такие государства, которые определяют меняющееся лицо человеческой цивилизации. Не очень ясно, что может объединять столь разные сегменты восточного мира. Однако ясно, что прежняя характеристика Востока как части человечества, где господствует традиционализм, сегодня не работает. Потенциал развития современного азиатско-африканского мира ничуть не меньше, чем у ведущих держав Запада.

Кажется целесообразным еще раз 2 2 См. предварительное рассмотрение этого вопроса в учебнике «Введение в востоковедение» (Под ред. Е. И. Зеленева, В. Б. Касевича. СПб., 2008). обратиться к месту востоковедения в ряду других фундаментальных наук. Авторы данного труда исходят из того, что востоковедение представляет собой комплексную междисциплинарную гуманитарную науку – амальгаму целого ряда подходов: филологического, исторического, антропологического и др. Это именно амальгама, сплав, а не конгломерат разныхнаук, объединенных объектом анализа – Востоком.

Чтобы более четко представлять себе специфику востоковедения, полезно рассмотреть по отдельности составляющие сформулированной выше характеристики: междисциплинарная гуманитарная наука . Поскольку такими составляющими выступают научность, гуманитарность и междисциплинарность, ниже мы рассмотрим следующие три темы: что такое наука, что такое гуманитарная наука и что такое междисциплинарная наука.

Что такое наука, как таковая? Не претендуя по понятным причинам на полномасштабный ответ на этот вопрос, ограничимся почти тривиальным утверждением: наука предполагает построение эксплицитной модели объекта (точнее – предмета) исследования. Поскольку моделирование – активный процесс, исследователь не просто отражает существующий независимо от него объект, а в определенной степени конструирует этот последний. Вне зависимости от соотношения объективных и субъективных аспектов, научная истина , воплощенная в модели, есть продукт человеческой деятельности, и с этой точки зрения любая наука предполагает присутствие «человеческого фактора» (при всей семантической размытости этого словосочетания, оно, кажется, прочно вошло в обиход). Можно утверждать тем самым, что любая наука является в какой-то степени – и в каком-то смысле – гуманитарной.