Олеся Строева - Искусство и философия. Удивительные параллели, необычные интерпретации

В качестве эпиграфа сравним три известные картины трех великих художников: «Троицу» Андрея Рублёва, «Пшеничное поле с жнецом и солнцем» Ван Гога и «Композицию № IV» Василия Кандинского. Они отличаются не только манерой живописи, но и самим подходом к их созданию. Вот описания работы художников над своими произведениями:

(1)…Однажды Андрей Рублёв прекратил работу над иконой оттого, что согрешил в мыслях своих, но, выдержав пост несколько дней и укротив свою плоть, продолжил творение… (эпизод из кинофильма «Андрей Рублёв», А. Тарковский)

(2)… Ван Гог вышел в поле где-то близ одного из городков южной Франции и начал писать. Он не был удовлетворен своей работой до тех пор, пока солнце не напекло ему голову и не обострило ощущение желтого цвета до такой степени, что жар в его раскаленной голове слился с жаром на его полотне… («Жажда жизни», Ирвин Стоун)

(3)… Я однажды увидел свою собственную картину в сумерках, поставленную набок, и поразился. В тот день я решил, что предметность искусства вредна моим картинам. Много потребовалось времени и для решения другой проблемы – чем заменить предмет… (из воспоминаний В. Кандинского)

Какую из этих трех картин мы могли бы назвать реализмом? Несмотря на то что только на картине Кандинского нет узнаваемых предметов, искусствоведы не относят ни одну из них к направлению реализма, поскольку во всех трех случаях мы наблюдаем желание художника скорее уйти от реальности, чем приблизиться к ней. А реализм в своем классическом определении – это в первую очередь стремление показать правду жизни, отразить ее такой, какая она есть. В подходе Ван Гога акцент сделан на субъективном восприятии, результат – взрыв его личных эмоций и ощущений У Кандинского сама задача творчества заключалась в том, чтобы уйти от видимого предмета и открыть что-то иное. А «Троица», как и всякая иконопись в целом, относится к знаково-символическому искусству, где главное – выражение идеологии.

Реализм – синоним изобразительности, фигуративности, или физиопластики, то есть тяготения к изображению вещей. В истории культуры реализм периодически менялся на противоположную тенденцию выразительности, нефигуративности, или идеопластики, то есть стремление создавать знаково-символический код. Один из самых ироничных художников ХХ века, Рене Магритт, наглядно показал разницу между выразительными и изобразительными элементами в серии работ «Декалькомания», где фигуративные образы будто вырезаны и помещены рядом с «дырками», через которые просвечивает фон. Так Магритт сопоставил реалистичное изображение и нереалистичное: если бы нам показали только контур предмета, мы все равно узнали бы в нем человека в котелке. B этом и заключается удивительное свойство нашего сознания – оперировать некими схемами. Феноменология изучает, как наше сознание обрабатывает данные чувственного восприятия и преобразует их в смысловые схемы. Если бы мы не оперировали готовыми образами, то мы бы постоянно перегружали свой мозг, так как бесконечно считывали бы визуальную информацию чувственного многообразия мира.

Французский философ Мишель Фуко очень любил интерпретировать работы Рене Магритта. На основании серии «Декалькомания» он вывел принцип сходства и подобия в искусстве. Сходство, на чем основан реализм, «делает возможным узнавание чего-то, несомненно, являющегося зримым», а подобие, на котором базируется нефигуративность, «позволяет увидеть незримое, скрытое за привычными очертаниями, узнаваемыми предметами» [1] Фуко М. Это не трубка // Художественный журнал. – М., 1999. С. 34. . Однако в изобразительном искусстве в большинстве случаев мы имеем дело с изоморфным языком. Это значит, что художественные формы всегда подобны реальному миру, к чистой знаковости пришли только авангардисты, оторвавшись от предметности.

Система универсальных значков, не похожих на реальный мир, используется также в письменности. Письменность изначально возникла из пиктограмм, поскольку изобразительное искусство и первая письменность были одной синкретической [2] То есть нерасчлененной, синкретизм – главная черта мифологического сознания. формой, а в дальнейшем стали развиваться в разных направлениях. Знаковая письменная форма все больше отдалялась от подражания реальности, а в искусстве сохранились изоморфные формы, в той или иной степени развивающие сходство с природой. Удивительно, но в истории искусства существует закономерность постоянного чередования тенденций фигуративности и нефигуративности, своеобразный «маятник культуры».