Коллектив авторов - Язык и семиотика тела. Том 1. Тело и телесность в естественном языке и языке жестов

Сердце в русской культуре может мыслиться как орган и хранилище любви (существует даже специальное изображение для символического выражения любви и близких к ней чувств, непосредственно связанное с сердцем). Сердце помнит, ср. выражение память сердца , и чувствует радость и боль, ср. предложения (40) Его сердце хранит самые лучшие чувства и воспоминания о ней и (41) Сердце болит за тебя .

Замечание(О религиозной символике сердца)

Особенно разнообразной выглядит религиозная символика сердца, которая ярко подчеркивает то место, которое занимает в культурном и языковом сознании этот соматический объект. Так, иудаизм видит в сердце источник жизни, ср. предложение (42) Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни (Притч. 4: 23), и центральный орган человеческого тела, объединяющий дух, душу и тело и связывающий их в человеке. Иудаизм и христианство рассматривают сердце как вместилище многообразных душевных волнений и чувств. Сердце может ощущать подавленность (см. Пс. 33: 19) и печаль (см. Ин. 16: 6), скорбь (см. 2 Кор. 2: 4) и радость (см. Ин. 16: 22). По Библии, сердце является внутренней сущностью человека, ср. предложение (43) Если человек смотрит на лицо, то Бог – на сердце (1 Цар. 16: 7). Христианской символике сердца и ее отражению в русском языке посвящена работа (Шлепин 2013).

В исламе отношение к сердцу неоднозначное. С одной стороны, сердце называют чистым , говорят, что оно « светится светом веры и не подвержено искушениям и прихотям. Когда его одолевают искушения, оно отражает и отталкивает их, увеличивая внутренний свет » (Сайда Хайат. Два вида сердца в исламе). С другой стороны, сердце – «слабое», так как поддается разным соблазнам и искушениям, к которым относятся разрушительные страсти и сомнения. Страсти ведут к уклонению и отходу от высшей Цели и правильных намерений, а сомнения разрушают веру и подлинное знание 43 43 Концепты «страх» и «сомнение» издавна находятся в центре не только религиозных, но также философских, лингвистических и художественных концепций. Например, о ценностной ориентации человека и о преодолении страхов и сомнений на пути человека к Богу идет речь в поэме «Fears and Scruples» («Страхи и сомнения») английского поэта Роберта Броунинга, опубликованной в 1876 году. О лингвокультурных аспектах концептов «страх» и «сомнение» см., например, в работах (Вежбицкая 1999; Иоанесян 2015; Копосов 2004; Никольская 2009; Рагозина 1999; Юровицкая 2005). О философских аспектах страха и сомнения см., например, сочинение Рене Декарта 1664 года «Первоначала философии» (цит. по (Декарт 1989)), а также работы (Wittgenstein 1969; Свендсен 2010). . После приятия очередного соблазна такое сердце «покрывается черным пятном греха, пока полностью не потемнеет» (там же). И тогда оно перестает отличать добро от зла и начинает потакать каждой прихоти своего хозяина. Чистое же сердце ислам считает органом интеллектуальной и духовной жизни, в котором хранится все то, что человек полагает самым сокровенным, разумным и правдивым. Это духовный центр, абсолютный разум и просветление.

Отдельно укажем на такую особенность иудаизма, как подчеркивание в разного рода религиозных текстах тесной связи сердца и жизни в духовном плане. Сердце рассматривается как жилище духа. Оно является также органом чувств, а чувства человека в наибольшей мере отождествляют с самим человеком, с его сущностью. В Торе (Дварим 4, 39) говорится: «Познай же ныне и положи на сердце твое, что Господь есть Бог». Наконец, сердце в иудаизме считается источником понимания; причем понимание, согласно иудаизму, зависит от чувства. Мысль «настоящая» (а для подлинного понимания недостаточно внешнего знания, то есть той мысли, которая находится в мозгу человека) выражает внутренние чувства и желания человека и находится в сердце, так как сердце – источник чувств. Таким образом, в иудаизме сердце как источник духа, чувств и понимания отождествляется с самим человеком больше, чем какие-либо другие соматические объекты.

В буддизме сердце – это само существо природы Будды, а в даосизме сердце считается местом разума и центром понимания. Так, китайское слово xin чрезвычайно многозначно: оно обозначает не только сердце, но и разум, чувство, образ жизни; намерение; центр. Согласно статье (Jing 2013), значение и понятие xin «are deeply rooted in Chinese culture and reflect important idiosyncratic cultural qualities» ‘глубоко укоренились в китайской культуре и отражают важные культурные качества, свойственные именно этой культуре’ (с. 75). Переводные эквиваленты слова xin не могут передать все те культурные коннотации, которые в нем спрятаны и которые выступают на передний план в религиозных, философских, художественных, медицинских и спортивных текстах, а также в более чем 500 фразеологических единицах, входящих в ядро бытового лексикона (Jing 2013).