Д Зима - Тайна Нострадамуса раскрыта

ВЕЛИЧАЙШАЯ КРАЖА ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

Языки бывают разными, но самый любопытный из них - это язык Эзопа, язык прозрачных намеков и образных выражений. Ну, а наиболее выдающийся мастер этого языка, был, пожалуй, Нострадамус. 440 лет смысл его посланий оставался в тумане, но стоило только понять, о каком времени говорил провидец, как ниточка начала распутываться и все .встало на свои места. Взять хотя бы то, как он оставил намеки на нахождение ключа к своим пророчествам везде, где только можно. Так, в "Предисловии" он пишет: "Наследное слово тайного предсказания находится во мне самом", затем в одном из катренов сообщил: "Письма спрятаны в церковной свече". Попробуйте спрятать в свече хоть какую-то бумагу - нетрудно предугадать, что из этого получится. Зато в завещании родственникам пророк распорядился, чтобы после смерти его тело было окружено "четырьмя свечами по одному ливру каждая" - две справа и две слева. Именно по одному ливру, а ведь ливр - это целых 489,5 граммов серебра! Мало того, что сама свеча похожа на единицу, так он еще подчеркнул этот факт - по две единицы с каждой

ны. Не правда ли, очень похоже на наш "волшебный ключик", число 11,11, с помощью которого мы расшифровали псевдобиблейские таблицы? И таких намеков у него - хоть отбавляй.

Поэтому мы не очень удивились, когда натолкнулись на еще одно письмо, которое НОстрадамус адресовал неким священникам из Оранжа. На первый взгляд письмо как письмо. Правда, провидец его так и не отправил (по крайней мере, нашли письмо среди прочих бумаг Нострадамуса), да и содержание его показалось нам, мягко говоря, подозрительным. Судите сами.

Из текста письма следует, что "господа канонники древнейшего (?!) города Оранжа" обратились к провидцу с просьбой помочь раскрыть преступление. Мол, из собора было похищено серебро или какое-то другое сокровище, и провидцу требовалось указать на воров.

С .первых же строк у читателя пропадает всякое желание углубляться в дальнейшее прочтение, настолько путаным выглядит начало письма, а потому, дабы не утомлять вас, мы решили поместить этот документ в конед книги на тот случай, если кто-нибудь пожелает проверить наши выводы.

Итак, поначалу речь вроде бы действительно идет о каком-то серебре, но при этом еще упоминается некий странный клад, "укрытый, но не спрятанный". Дальше - больше: вдруг выясняется, что эта мелкая кража из какого-то захолустного Оранжа вдруг приведет к тому, что "римская католическая церковь будет вовлечена в самые жуткие события". Вот это новости! А вот дальше туман неожиданно исчезает: "Так же, как Иисус Христос доверил свою паству ГРА' ЖИТЕЛЬСТВУ СВОЕЙ ЦЕРКВИ, ВЫСТУПАЮЩЕЙ ПОД МАСКОЙ ВЕРЫ И ЧЕСТНОСТИ, так и вы доверили..."

Вы можете себе представить, чтобы подобное письмо в условиях жесточайшей инквизиции действительно было отправлено священникам? Здесь безо всякого суда понятно - костер. А значит, никаким священникам это письмо не предназначалось и, вполне возможно, было адресовано в более поздние времена, не исключено, что и нам с

чпп

вами. Речь идет ни о чем ином, как об утрате Церковью истинных духовных ценностей, истинного "золота и серебра", подмене Живого Духа мертвой буквой и догмами. Однако похищенную суть надо вернуть.

"Храните же это мое письмо, как полное свидетельство истины - будущее это покажет! - и поверьте, достопочтенные господа,'что если похищенное не будет возвращено, похитители умрут самой недостойной и мучительной, медленной смертью, такие страдания не доводилось еще никому переносить - если не будет возвращено и помещено в прежнее хранилище..."

"Я огорчен, что агнец был доверен волкам, и именно пс' этому я и составил свое послание".

"Не сомневайтесь, господа, вскоре все отыщется, а если нет, то будьте уверены, горькая участь ждет тех, кто совершил это кощунственное преступление. Большего я ва.л сейчас сказать не могу".

А нужно ли говорить больше того, что уже произнесе - но? Это не угрозы Нострадамуса, ведь дело не в том, что Бог нашлет за это "громы небесные и казни египетские", просто в погоне за пышностью храмов и богослужений, в погоне за "мирскими благами" Церковь невольно рождает фальшивую мораль, а та, в свою очередь, рождает протест у мыслящего человека, и этот протест нередко приобретает самые уродливые формы, вплоть до открытого цинизма и явной агрессии. Все это не может закончиться хорошо. Растет бездушность, стираются заповеди, а там и до войны недалеко.

Святость напускная и соблазнительная Сопровождается большой болтливостью.