Наталья Сухова - Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в.

Организовать богословские исследования в таких условиях было практически невозможно. Отдельные случаи были вызваны церковной необходимостью, такой, как справа священных книг Писания и богослужебной литературы. Справой славянской Библии и связанными с ней библейско-текстологическими работами занимались в 1720-х гг. архимандрит, затем епископ, Феофилакт (Лопатинский), в 1730-х гг. архимандриты Амвросий (Юшкевич) и Стефан (Калиновский), в начале 1740-х гг. архимандриты Фаддей (Кокуйлович) и Кирилл (Флоринский). Наконец, ученые монахи – ученики архиепископа Симона (Тодорского) по Киевской академии: Иаков (Блонницкий), Варлаам (Лящевский), Гедеон (Слонимский) – завершили эту многолетнюю работу изданием в 1751 г. Елизаветинской Библии [87]. Труды по исправлению и исследованию библейского текста внесли в русское богословие новые традиции: «библейский реализм», то есть, стремление понять священный текст в его конкретной связи и даже в исторической перспективе, а также элементы библейско-филологической критики, причем с учетом контекста святоотеческих толкований.

Правление Екатерины II принесло в духовное образование нечто новое: государственное состояние зиждется не только на овладении специальными знаниями, но на общем образовании ума и сердца. В инструкции Комиссии церковных имений особо отмечалось: «Когда нет доброго учреждения к воспитанию и приготовлению молодых людей, из которых бы добрые пастыри и учители ко всем церквам определяемы были, то и ныне в простом народе нет никакого руководства к отвращению от пагубных дел, нет исправления нравов и доброго сожития в обществе» [88]. Здесь же намечались и основные пожелания: увеличить число семинарий, составить штаты на их содержание, ввести общеобразовательные предметы (математику, историю и географию), следить за регулярным чтением воспитанников. Была задумана более основательная реформа: построение в России единой системы духовного образования. Интерес для исследования представляют четыре проекта, составленные в 1760-70-х гг.

Первый проект, 1766 г. [89], предусматривал учреждение семинарий во всех епархиях, с разделением их на большие и меньшие, в зависимости от величины и значения епархии, и по 3–4 гимназии, то есть низшие школы, в каждой епархии. Московскую академию предлагалось выделить как особое высшее учебное заведение, «где всяким наукам обучаются», – Духовный университет, Киевскую – оставить без изменений, в прежнем статусе. Семинарии должны были находиться в ведении епархиального архиерея и подчинении контролю Святейшего Синода. Предполагалось и введение должности протектора всех духовных училищ, из синодальных членов. Финансирование школ планировалось централизованное, из фондов Синода.

Второй проект, отчасти сходный с первым, предлагал преобразовать существующую духовную академию (в проекте – Киевскую) в университет, но с параллельными факультетами: богословие станет одним из факультетов, а прочие науки академического курса составят еще 2–3 факультета [90].

Еще одна попытка построения высшей духовной школы как особой ступени была предпринята в 1770-е гг. и связана с возвращением из-за границы семинаристов, отправленных туда для подготовки в университетах в 1765 г. [91]Комиссия, испытавшая ученое юношество, высказала мнение об организации особого Богословского факультета при Московском университете, по образцу заграничных, но под особым управлением Синода. В профессора рекомендовались возвратившиеся из-за границы студенты, в студенты – вызываемые из семинарий лучшие воспитанники. Полностью проект Богословского факультета был составлен лишь к 1777 г., но мысль об особом высшем специально-богословском духовно-учебном заведении в нем уже не звучала: богословский факультет в проекте был соединен с Московской академией, в курс его входили все науки, для общего образования духовного сословия.

Возведение высшей духовной школы в университетское звание или присоединение к университетам подчеркивало, что эта школа имеет особые задачи, в том числе, развитие богословской науки [92]. Но все проекты оговаривали подчинение богословской высшей школы Синоду.

Со стороны светского образования высказывалась и более простая идея: учреждение при университетах (уже существующем – Московском, и двух планируемых – в Малороссии и Ливонии) богословского факультета, равного с тремя остальными и по устроению, и по обще-университетскому управлению (директор из профессоров, местный куратор каждого университета и общий куратор при Дворе). Греко-Российская вера оговаривалась, но об отношениях со Святейшим Синодом ничего не говорилось [93].