Владимир Смирнов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Польша формально единая, а по существу многонациональная. Владение восточными землями стало фактором постепенного регресса Польши.

Польша Пилсудского во внутренней политике руководствовалась националистическими канонами Дмовского. Вначале созванный генералом Желиговским сейм Центральной Литвы отверг все концепции самостоятельности или автономии литовско-белорусских земель и потребовал полной интеграции Вильно с Варшавой. Позднее тех, кто в принадлежащей до этого России части Польши записался как «местные», окрестили поляками. Еще позже некогда униатские, а более ста лет православные церкви на Волыни были превращены в католические костелы и целые деревни стали польскими. Только на Волыни в 1938 году были превращены в костелы 139 церквей и уничтожено 189, остались лишь 151.

Итак, в бывшей Восточной Галиции шаг за шагом ликвидировались украинские культурные и экономические организации, закрывались школы. Опять же на Волыни – в деревне, где 80 процентов населения составляли украинские крестьяне – из 2000 начальных школ было только 8 украинских.

Но результаты колонизации этих земель были ничтожными. За 18 лет польского правления численность польского населения на Волыни выросла с 7,5 до 15 процентов, с учетом наплыва служащих, железнодорожников и сотрудников государственного и административного аппарата. Похожая ситуация была и в других восточных воеводствах.

Не увенчалась успехом попытка полонизации «местных элементов». Под влиянием давления на них ширился и углублялся процесс национального самосознания, особенно в деревне. Войско «усмиряло» неспокойные украинские деревни в Тернопольском воеводстве, расстреливало крестьянские демонстрации на Волыни. В тюрьмах в Березе Картузской (концентрационный лагерь в Польше тех времен – И.Д, В.С) полиция издевалась над арестованными украинцами, в ответ гибли от пуль террористов и министр санационного правительства, и школьный куратор, и невинные простые люди. Росли напряженность и враждебность. Презрение правящих рождает ненависть угнетаемых.

Никогда межвоенная Польша не была, по существу, интегрированной страной. Всегда в ней была Польша А и Польша Б…

18 лет использования созданных Рижским договором условий для реализации инкорпорационной концепции не принесли результатов. В экономическом смысле Польша Б не стала золотым прииском. Крестьянская нищета отрицательно сказывалась на экономическом балансе страны. Колонизация этих земель не удалась, и они не способствовали ликвидации земельного голода в масштабах страны. Более того, эти земли – чужие, бунтарские – требовали больших инвестиций, чем коренные польские. Жители восточных окраин оказались в худшей ситуации, чем поляки в период разделов Польши под чужим господством.

Вопреки надеждам Дмовского, Польша оказалась неспособной привлечь на свою сторону и ассимилировать национальные меньшинства на Востоке – ни в национальном, ни в культурном, ни в экономическом смысле. В то же время своей политикой, своим присутствием она способствовала развитию националистических извращений в освободительном движении этих народов, взаимной ненависти» [58: 28-30].

К этой зарисовке З. Залусского остается добавить, что процент национальных меньшинств в Польше был чрезвычайно высок. Сами поляки составляли всего 60 процентов населения страны.

40 % распределялись следующим образом:

Украинцы – 21 %

Евреи – 9 %

Белорусы – 6%

Немцы – 3 %

Прочие – 1% [58: 41].

Т.е. украинцы с белорусами составляли более четверти населения страны. И с ними в стране не считались. Поразительно. Мало того – Польша претендовала на Советскую Украину. Это при том, что и то, что ей досталось в 1921 году, она «переварить» не смогла.

Не приходится удивляться, что мобилизованные перед войной или в её начале в польскую армию украинские и белорусские крестьяне сражаться за Польшу не хотели. В их среде в то время получила распространение такая частушка:

Вы ня думайце, палякі,

Вас ня будзем бараніць,

Мы засядзем у акопах

І гарэлку будзем піць [63; 177].

Приход же Красной Армии подавляющая часть населения Западной Белоруссии и Западной Украины встретило как приход освободителей. «Демократические» «правдолюбцы» изо всех сил пытаются доказать, что никакой восторженной встречи советских войск в западно-белорусских и западно-украинских землях не было, что это не более, чем пропагандистская ложь сталинского режима. Но в доказательство своих утверждений эти господа ничего не приводят, отделываясь общими фразами-штампами. Между тем, существует масса свидетельств, говорящих против инсинуаций «правдолюбцев»: донесения наступающих частей и соединений РККА, донесения работников НКВД, воспоминания польских офицеров (вот уж кого, а этих в симпатиях к Советской власти и Советской России заподозрить нельзя). Приведем некоторые из этих свидетельств (уж больно они красноречивые).