Виталий Сердюк - «Забытый персонал» - женский труд на железных дорогах Российской империи

Прежде всего – источниковедческими проблемами. Современная отечественная наука переживает процессы переосмысления традиционных направлений исследований, формируются новые сферы исследовательских интересов. Среди прочего интерес вызывают «история женщин» и «гендерная история», поскольку в последние десятилетия стало ясно, что в рамках традиционной историографии, изучающей политику, экономику и культуру, женщинам зачастую отводилось место общего фона, существование которого всем очевидно, но которое не вписано в историческое полотно. В первую очередь это касается женщин из низших сословий, ставших своеобразным «молчаливым большинством». Сделать их «видимыми» в историческом процессе, встроить в традиционную схему исторического повествования на практике оказывается задачей труднодостижимой [10] Юкина И. И. История женщин России: Женское движение и феминизм в 18501920-е годы: Материалы к библиогр. / Ин-т гендер. политики, Центр поддержки социал. и гендер. прогр. СПб.: Алетейя, 2003. С. 11. .

В 2010 г. на базе Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова состоялась российско-французская научная конференция «Как мы пишем историю?». По мнению докладчицы Н. Л. Пушкаревой, одной из первых приступившей к изучению «женской истории» в России, историописание вплоть до середины XX в. ориентировалось на мужчин из-за существовавших «уровней молчания»: 1) молчание современников, 2) молчание источников, 3) молчание ученых [11] Пушкарева Н. Л. Женские и гендерные исследования: прошлое и будущее нового научного направления в России // Как мы пишем историю? / отв. ред.: Гийом Гаррета, Грегори Дюфо, Людмила Пименова; [пер. с фр. Е. И. Балаховской и др.]. М.: РОССПЭН, 2013. С. 300–301. . В рамках первого уровня молчание обусловливалось отсутствием женщин в публичном пространстве, а потому мужчины предпочитали их «не замечать», даже несмотря на то, что женщины не были безмолвными статистами. Второй уровень – молчание о женщинах тех людей, кто вел записи важнейших исторических событий для потомков (это были, как правило, мужчины). Созданное ими историческое повествование являлось нарративом, сосредоточивающим внимание на действиях мужчин, рассматривающим мужской опыт как универсальный; появление в нем женщин являлось исключением [12] The Cambridge world history. Vol. VI. The Construction of a Global World, 1400180 °CE. Part 1: Foundations. Cambridge: Cambridge University Press, 2015. P. 134. . Здесь очевидно влияние первого уровня на второй, в совокупности определивших возникновение третьего уровня – молчание о женщинах историков, ученых, реконструирующих прошлое на основе имеющихся в их распоряжении источников.

Приложима ли обозначенная «схема» к истории железных дорог? На первый взгляд может показаться, что так и есть. В XIX в., в начальный период развития железнодорожного транспорта, служба на железных дорогах прочно ассоциировалась с трудом мужчин. Низкий уровень механизации вызывал потребность в мужской рабочей силе, не позволяя женщинам претендовать на занятие ряда должностей, требовавших приложения значительных физических усилий. Получение же специального образования и последующее трудоустройство на высококвалифицированные места затруднялось укоренившимися в обществе патриархальными представлениями о женщине как хранительнице семейных устоев и домашнего очага, удел которой – воспитание детей и выполнение домашних обязанностей. Подобная точка зрения была доминирующей не только в России, но и в странах Западной Европы. В качестве примера можно привести Англию, где впервые в мире появились железные дороги на паровой тяге. По словам английского историка Розы Мафесон (Rosa Matheson), основанная в 1833 г. Большая западная железная дорога (англ. The Great Western Railway), связывавшая юго-запад Англии, Западные земли и Южный Уэльс с г. Лондоном, представляла собой «грандиозный патриархальный институт, отстаивавший ценности своего времени»: представление о том, что «мир железных дорог – это мужской мир» (англ. а masculine world) [13] Matheson R. The fair sex: women and the Great Western Railway. Chalford: Tempus, 2011. P. 8. , попасть в который женщинам было непросто. В США ситуация была схожей. Когда 10 мая 1869 г. американцы торжественно завершили строительство Трансконтинентальной железной дороги (линии от г. Нью-Йорка до г. Сан-Франциско), ориентированное на женщин периодическое издание прокомментировало данное событие фразой, прозвучавшей как приговор: «Одна вещь, возможно, ускользнула от внимания наших читательниц. Эта великая работа была начата, осуществлена и завершена только мужчинами. Ни одна женщина не проложила ни одного рельса, ни одна женщина не провела инженерных изысканий. Мышечная и интеллектуальная сила исходила от мужчин» [14] The Pacific Railroad // Godey's lady's book and magazine. 1869. Vol. 79. P. 175. . Стоит ли удивляться современным утверждениям, что «по большей части имена и трудовые будни первых железнодорожниц навсегда потеряны для истории»? [15] Levinson N. S. She's been working on the railroad. New York: Lodestar/Dutton, 1997. P. 2. «Забытый персонал», «забытая рабочая сила» (англ. forgotten women workers) – такие эпитеты употребляют западные исследователи по отношению к женщинам, трудившимся на железных дорогах в XIX – начале XX в. [16] См.: Brown C. Rosie's Mom: Forgotten Women Workers of the First World War. Boston: Northeastern University Press, 2002. 288 p.; Wojtczak Н. Railway Women: The Story of a Forgotten Workforce 1830s-1990s. Hastings: The Hastings Press, 2004; Turner D. Uncovering the Hidden History of Britain's Railwaywomen. URL: http:// tumiprail.blogspot.ru/2010/09/uncovering-hidden-history-of-britains.html (дата обращения: 26.04.2019); Newman V. We Also Served: The Forgotten Women of the First World War. Barnsley: Pen & Sword Books Ltd, 2014. 224 p.