Аттила Пергель - Книга случая

Все вышесказанное может привести нас к выводу, что время – это то, что мы переживаем между двумя событиями или движениями. Имейте это в виду, потому что мы увидим, что время протекает по-разному для атома или человека. Как только его изолируют от его естественной среды, точка отсчета исчезает, а переменные среды меняются.

Земля не только вращается вокруг своей оси, но и вращается вокруг Солнца. Еще во времена солнечных часов наш исследователь должен был заметить, что с течением многих-многих дней форма, нарисованная тенью палочки, немного изменилась. Он, вероятно, обнаружил, что некоторые события происходят циклично: например, снегопад или ослепительный солнечный свет. Он заметил, что существует основной цикл каждые 365 дней. Он назвал это годом. Но это создало еще одну проблему: ему пришлось делить год на более короткие отрезки. Но как можно разделить 365 дней на равные периоды?

Должно быть, была масштабная дискуссия о том, что делать. Совершенно невозможно сказать другу ” увидимся через 143 дня “ или ” приходи через 287 дней “, не так ли? Возможно, на решение повлияли планеты. Возможно, какая-то группа людей указала на число, которое им больше всего понравилось. Мы никогда не узнаем, но так или иначе, они придумали число 12. (Я так много думал об этом. Почему не десять ?) Это число, возможно, отражает фазы Луны или геометрический круг, который составляет 360 градусов, и поэтому может быть разделен на 12. Но это число не решает проблему. Возможно, они использовали его потому, что древние египтяне определяли 360-дневную структуру года, основываясь на том, сколько дней прошло между двумя разливами Нила (тогда это было около 360–370 дней).

Это логично: 360 дней действительно можно разделить поровну на 30 дней в каждый месяц. Но введение юлианского и григорианского календаря все изменило. Предыдущий год длиной 360–370 дней внезапно сменился другой истиной, основанной на новом наблюдении. В новой модели по-прежнему использовали 12-месячную структуру, но немного увеличили число дней в году до 365 с небольшим. И с этим было две проблемы. Во-первых, 365 нельзя разделить на 12 без остатка. Во-вторых, не существует такого понятия, как “небольшое” в концепции точного отсчета времени. Нужно было найти способ втиснуть эти нестабильные дни в нестабильный год таким образом, чтобы создать разумную систему месяцев и дней. Может быть, они подбросили монетку или что-то в этом роде. Но в конце концов они отщепили несколько дней от одного месяца и добавили несколько к другому без всякой видимой причины. И вот так появились наши месяцы.

Количество дней в месяце поднимает другие проблемы системы. Например, в России люди получают ежемесячную зарплату, то есть одну и ту же сумму денег каждый месяц. Вот риторический вопрос: почему труд россиянина стоит больше в феврале, в котором 28 дней, чем в марте, в котором 31 день? Какая зарплата реальная? Ежемесячная или ежедневная? И есть еще один вопрос, касающийся экономики: если мы посмотрим на нашу банковскую выписку за последний високосный год, рассчитываются ли годовые проценты за 365 или 366 дней?

Но давайте вернемся к созданию календаря. Нерешенный вопрос с неделями нуждался в решении, потому что месяц был все еще слишком широким понятием, когда дело касалось датировки события. Был придуман новый элемент – календарные недели. Продолжительность недели можно связать с делением лунных месяцев на два или четыре периода. Это не должно быть неожиданностью на данный момент, но это также не приводит к точным числам, потому что 4×7=28. Просто незначительная деталь, не о чем беспокоиться. К этому мы уже привыкли, верно?

Однако были некоторые купеческие общины, где одна неделя состояла только из пяти дней, и были другие, которые использовали восемь дней. Некоторые говорят, что сначала недели даже не предполагалось связывать с месяцами. И все же календарная неделя стала почти неотъемлемой частью нашего земного существования, мы опираемся на нее, хотя и не находим разумного, научного или логического объяснения тому, как и почему она существует в таком виде.

Во всяком случае, очевидно, что совместить недели с месяцами было не совсем простой задачей, поэтому эта миссия была полностью заброшена. Январь заканчивался бы в четверг, а за ним сразу следовал бы понедельник 1 -ефевраля. Это решение было бы трудно навязать общественности, поэтому дни недели продолжали идти друг за другом.

Мы видим бесстрашие в определении недель, месяцев и лет. Тот факт, что вся система была бессистемной, а также отсутствие единства или точности, казалось, не беспокоили лиц, принимающих решения. Казалось, у них была только одна цель – дать людям недели, месяцы и годы. Звучит так, как если бы я продал готовое, но дефектное программное обеспечение клиенту, где, например, вход в программу возможен только с каждой четвертой попытки. Если бы клиент пожаловался, я бы мудро ответил: “Я сделал это для вашего же блага. На самом деле, это делает программу намного безопаснее, потому что ни у кого не хватит терпения взломать ее. Так что это не ошибка, это преимущество!” И в некотором смысле я был бы прав, потому что истина – это понятие относительное. Все зависит от того, какую истину мы выберем: мою или моего клиента?