Джоэл Леви - Почему мы делаем то, что мы делаем

Вторая теория плача возникла из бихевиористской теории научения и рассматривает плач как «отрицательный усилитель». Это стимул, вызывающий отклик, предназначенный прекратить или ограничить воздействия стимула; иными словами, родителям должно быть неприятно слушать плач, потому что это побуждает их к действиям, направленным на то, чтобы удовлетворить потребности ребенка и остановить рыдания. Недостаток такого подхода в том, что проще избежать раздражителя, вызывающего отрицательную реакцию, чем пытаться прекратить его воздействие, и с этой точки зрения детский плач оказывается попросту неэффективным. По третьей теории, плач призван вызывать «эмпатический дистресс», когда взрослый, услышав плач, испытывает непроизвольный мощный эмоциональный отклик. Это порождает сочувствие, которое, в свою очередь, стимулирует проявление альтруизма и оказание помощи.

Четвертое объяснение основано на представлениях социобиологии (направления, изучающего, как определенное поведение приносит эволюционную выгоду). Согласно теории американского социобиолога Роберта Триверса, разработанной в 1972 году, младенческий плач может быть своего рода притворством (хотя, разумеется, непреднамеренным), когда ребенок обманным мелодраматическим способом, подавая сигналы физической боли и якобы начиная задыхаться, вымогает у родителей чрезмерное количество ресурсов (а именно пищи и заботы). Дети, развитые настолько, что способны одурачить родителей своим несуществующим нарушением дыхания, получат больше пищи, их шансы на выживание окажутся выше, равно как и вероятность передать свои гены следующему поколению.

Дети подражают родителям, потому что отождествляют себя с ними, следуя их примеру как модели, учатся поведению в разных ситуациях и, моделируя себя подобным образом, ждут родительского одобрения.

Это объяснение предложено Альбертом Бандурой в теории социального научения, влиятельном подходе к научению, разработанном в 1960–1970-х годах. Теория социального научения, которую часто называют мостом между бихевиоризмом и когнитивной психологией, также впитала в себя элементы фрейдистской психологии.

В бихевиоризме научение – это процесс обусловливания, при котором отклик на раздражитель усиливается либо положительно, либо отрицательно. Положительное усиление укрепляет ассоциативные связи между раздражителем и положительным откликом, и как только ассоциативная связь оказывается обусловлена, происходит обучение. Внутри организм представляет собой черный ящик. Что происходит между его ушами, когда обрабатывается раздражитель и запускается отклик, не представляет либо интереса, либо значения, либо ни того, ни другого вместе.

Метод социального научения Бандуры подразумевает познание. Между воздействием раздражителя и откликом происходит психический процесс, который и способствует моделированию. Моделирование представляет собой наблюдение за отношением и поведением других людей, оценку последствий такого поведения и применение этого в качестве основы для собственного поведения. «В большинстве случаев человеческое поведение подлежит научению через моделирование, – писал Бандура. – На основании наблюдений за окружающими у человека формируется представление о том, каким образом должно реализовываться новое поведение, и в дальнейшем такая закодированная информация служит для него руководством к действию». Моделирование требует внимания, которое направляет нас к целевому поведению, памяти, которая кодирует и воспроизводит поведение через вспоминание, и мотивации, которая управляет процессом. Все эти процессы – когнитивные.

Для объяснения мотивационной составляющей процесса Бандура обратился также и к Фрейду. Моделируя себя по образцу какого-то определенного человека, мы, по словам Бандуры, отождествляем себя с ним и усваиваем не только его поведение, но также его убеждения, отношения и ценности. Во фрейдистской психологии «отождествление» – это процесс, который поднимает самоуважение, поскольку предметом отождествления является тот человек, кем мы восхищаемся и от кого желаем получить одобрение. Бандура тоже рассматривал этот процесс подобным образом, но отмечал, что отождествлять себя можно с любым человеком (Фрейд в этом отношении устанавливал более строгие ограничения).