Виктор Безотосный - Эпоха 1812 года и казачество. Страницы русской военной истории. Источники. Исследования. Историография

Часть II

О произведении в Германии Инсурекции

§ 9. Предложение воздвигнуть в Германии инсурекцию посредством вооруженной експедиции

Ежели российския, шведския или английския войски предприймут произвесть сего года десант в Северной Германии или Померании [121] В начале 1812 г. французские войска оккупировали Шведскую Померанию. Это обстоятельство во многом ускорило подписание русско-шведского союзного договора 24 марта 1812 г. В статье IV этого договора каждая из сторон брала обязательство «совместно осуществить диверсию, которая расстроила бы операции войск Франции и ее союзников, направив объединенный корпус в состав 25–30 тысяч шведов и 15–20 тысяч русских различных родов войск в тот из пунктов на побережье Германии, который будет сочтен тогда наиболее подходящим для ведения действий против армий Франции и ее союзников». (Внешняя политика России XIX и начала XX века. Серия 1. Т. 6. М., 1962. С. 324.) Автор публикуемой записки еще не знал, находясь в г. Вильно, о заключении этого секретного союза, но, имея доступ к разведывательной информации, предполагал о возможности десанта русских войск в Германию совместно со шведами и англичанами. то для большаго успеха в общем деле, осмеливаюсь предложить средства произвесть в Германии особенно в Северной ея части Инсурекцию вооруженною рукою. ― С первого взгляду покажется дело сие невозможным, но для мужества и решительности удобоисполнительным (Пример последнего из Германцов Шиля [122] Речь идет о командире «гусар смерти» прусском майоре Фердинанде Шилле, действовавшем против французов в Северной Германии во время франко-австрийской войны в 1809 г. В том же году в Германии произошли неудачные попытки поднять восстания против французов в г. Стендаль и в Гессене. служит доказательством [123] Доказательств взрывоопасного положения и зреющего национального подъема в Германии можно привести еще больше. Автор записи делал свои выводы, исходя как из недавно происшедших событий, так и на основе разведывательной информации, поступавшей в Военное министерство России от многочисленных агентов в немецких государствах, в первую очередь из Пруссии. Выводы Чуйкевича были подтверждены и последующими событиями 1812–1813 гг. Сразу же после начала войны с Францией в России был специально создан комитет по делам Германии. Одной из главных задач этого комитета стало создание из немцев-эмигрантов и военнопленных добровольческого Русско-немецкого легиона. Сформированный в Ревеле восьмитысячный легион в 1813 г. принял участие в боевых действиях против Наполеона в Северной Германии, то есть, там, куда Чуйкевич предлагал направить экспедицию. (См.: Фадеев А. В. К истории создания Русско-немецкого легиона в России в 1812–1813 гг. // Освободительная война 1813 года против наполеоновского господства. М., 1965. С. 264–275.) Уже в самом начале 1813 г., после катастрофы Наполеона в России, произошли восстания в Берге, Ганау, Гессене, Вестфалии, а затем в Северной Германии, в районе, где предполагалось «воздвигнуть … инсуррекцию». ).

§ 10. Состав и снабжение предполагаемой Експедиции

Для состава и снабжения експедиции имеющий быть посланною в сердце самой Германии, нужно:

1-е. Дабы приготовления к сей експедиции совершены были в тайне.

2-е. Назначить 6 или 8 донских полков и укомплектовав людьми и лошадьми, разделить на два или три отряда, которые поручить в команду лучшим и отважнейшим чиновникам войска Донскаго (Лучшими начальниками сих отрядов я полагаю Сысоева 3-го и Иловайских 12-го и 10-го [124] Упомянуты молодые казачьи командиры, отличавшиеся в последних войнах и находившиеся в начале 1812 г. в составе Молдавской армии: полковники Сысоев Василий Алексеевич (1772–1840), Иловайский Василий Дмитриевич (12-й) (1788–1860), Иловайский Осип Васильевич (10-й) (1775–1839). Все трое были переведены в 1812 г. на театр военных действий с французами, отличились на полях сражений в Отечественную войну и за отличие получили чин генерал-майора. . На место сих полков полезно командировать к армиям с Кавказской линии и Оренбурга козачьи полки и послать на линию драгунския: ибо для партизанской войны и продолжительной кампании драгуны не способны и кроме убытку казне и трудности в продовольствии не принесут особенной пользы. Да позволено мне будет сказать: что для сей войны должно умножить число козачьих полков [125] Во время кампаний 1812–1814 гг. русская армия была усилена 26 (ополченческими) донскими казачьими полками, 24 башкирскими и тептярскими, 10 калмыцкими, 4 конно-татарскими и 19 украинскими казачьими полками. ).