Чарльз Гоулд - Фантастические монстры

«Лорд Монбоддо 16только что закончил свою великую работу, благодаря которой он выводит все человечество из пары обезьян и всех диалектов мира из языка, изначально созданного некоторыми египетскими богами, когда на него, как удар молнии, снизошло открытие санскрита. Надо сказать, однако, к его чести, что он сразу понял огромную важность открытия. Нельзя было ожидать, что он пожертвует своими исконными обезьянами или своими египетскими идолами и т.д.»

И снова: «Может быть, интересно дать еще один отрывок, чтобы показать, насколько хорошо, кроме своих людей с хвостами и обезьян без хвоста, лорд Монбоддо смог просеивать и обрабатывать доказательства, которые были перед ним».

Макс Мюллер также дает нам удивительный пример скептицизма со стороны Дугальда Стюарта. Он говорит 17: «Однако, если факты о санскрите были правдой, Дугальд Стюарт был слишком мудр, чтобы не видеть, что выводы, сделанные из них, были неизбежны. Поэтому он полностью отрицал реальность такого языка, как санскрит, и написал свое знаменитое эссе, чтобы доказать, что санскрит был составлен по образцу греческого и латинского языков теми же архиплутами и лжецами, брахманами, и что вся санскритская литература была подделкой».

Таким же образом, Ктесий в своё время напал на Геродота. Само существование Гомера было опровергнуто, и даже авторство пьес Шекспира было взято под сомнение. 18

Теперь мы все достаточно знакомы с черным лебедем, но Овидий 19счел это настолько невозможным, что он, как бы, произнес утверждение, сказав: «Если бы я сомневался, о Максимус, в твоем одобрении этих слов, Я мог бы поверить, что есть лебеди цвета Мемнона» [ т.е. черные]; и даже в дни сэра Томаса Брауна, мы находим классифицированных им, как летающие лошади, гидр, кентавров, гарпий и сатиров, как чудовищные выдумки или плоды поэтических фантазий. 20

Теперь, когда мы все видели, как великий бегемот развлекается в своем аквариуме в садах Зоологического общества, мы можем улыбаться серьезным аргументам ученого, который, признавая существование этого животного, оспаривал возможность его хождения по русло реки, потому что его большая масса якобы не позволит ему снова подняться. 21

Бедный брат Фрай, Гаспар де Ян Бернардин, который в 1611 году предпринял сухопутное путешествие из Индии в Португалию, был достаточно неудачлив, чтобы описать способ, которым капитан каравана передавал разведанные данные в Багдад с помощью почтового голубя. «У него были голуби, чьи молодые птенцы и гнезда ходились в его доме в этом городе, и каждые два дня он давал летать голубям с письмом, привязанным к их лапам, в котором были новости о его путешествии». Этот отчет встретил мало веры в Европе, и к нему отнеслись как к шутке. 22

Дискредитация, под которую попал этот путешественник, тем более удивительна, потому что тот же обычай уже был отмечен сэром Джоном Мандевиллом, который, говоря о Сирии и соседних странах, рассказывает, что аналогичным способом местное население использует голубиную почту во время войн.

Хотя задолго до этого Плиний упоминал об этом в своей « Естественной истории» 23следующим образом: «В дополнение к этому голуби выступали в качестве посланников в важных делах. Во время осады Мутины Децим Брут, находившийся в городе, отправил депеши в лагерь консулов, прикрепив их к ногам голубей. Какая польза Антонию от его окопов? И вся бдительность осажденной армии? И его сети, которые он разложил в реке, пока посланники осажденных рассекали воздух?»

Темпы строительства железных дорог; паровое сообщение через Атлантику; Суэцкий канал 24; не считалось ли всё это в прежние времена невозможным? С этими примерами неспособности человеческого суждения нами может быть справедливо задан вопрос о том, можем ли мы, должным образом относясь к исследованию реальности обитания чудовищных существ, должным образом задуматься о необычных, почти чудесных событиях, которые непрерывно происходят в ходе недолгого существование всей живой природы? Предположим, что история насекомых была бы нам вовсе неизвестна. Может ли самое дикое воображение представить себе такое удивительное превращение, как то, что происходит вокруг нас при переходе от личинки через куколку к бабочке? Или человеческая изобретательность изобрела такую причудливую вещь, которая была зафиксирована Стинструпом в его теории смены поколений?

Мы не видим округ себя ничего удивительного только потому, что видим это ежедневно, в организации и политике сообщества муравьев; ведь об их сотрудничестве, их войнах и рабстве заявляют так часто, что всё это перестаёт удивлять. То же самое можно сказать о чудесной архитектуре птиц, о строительстве ими домов, в которых можно жить, об их дачах, в которых можно играть, и даже о садах, чтобы удовлетворять их чувство красоты. 25