Сергей Нижников - Генезис и развитие метафизической мысли в России

С этими суждениями, конечно, не все были согласны, и прежде всего С.Л. Франк, вступивший с Эрном в полемику. Но попытаемся далее осветить то, что Эрн называл философско-методологическими трудностями восприятия и изучения отечественной мысли.

Определение философии, наиболее часто встречающееся в учебной литературе, квалифицирующее ее как науку особого рода об общих законах бытия и мышления, является весьма упрощенным. Оно препятствует пониманию качественного своеобразия русской философии. Философия может стремиться конституировать себя по подобию науки. Это одна из распространенных в современном мире тенденций, проявляющая себя, в частности, в позитивизме. Но превращение философии в науку означает не ее торжество, а потерю своей специфики, своего предмета. Уже в античной философии мы видим различные школы и типы философствования. Сократ, например, не писал никаких сочинений, вся его философия представлена в остроумных диалогах и в том, что можно назвать практической моралью. Платон выражал свои мысли в диалогах, равно принадлежащих античной философии и литературе. Аристотель же тяготел к энциклопедизму и формально-логическому изложению своих идей. Подобное размежевание и вместе с тем взаимное дополнение различных типов философствования характерно для всей европейской и мировой философии. В современной философии это, с одной стороны, различного рода позитивизмы, а с другой – экзистенциализм, выражающий себя в литературной форме. Разнообразие философских стилей обнаруживается и в русской философии, где, однако, преобладал метод художественно-образного философствования, а не аристотелевская традиция понятийно-аналитического мышления. В средние века философия также понималась не только как отвлеченное теоретизирование, но и как практическая мораль. Начиная с «философии пустыни», творчества восточнохристианских отшельников, « духовная философия » становится равнозначной понятию «монашеская жизнь», что было не только развитием религиозного мировоззрения, но и продолжением сократовского понимания философии как жизнеустроительного учения. Именно поэтому Нестор в «Житии Феодосия Печерского» говорит о том, что тот превзошел философов своей мудростью. В свете такого понимания обширная агиографическая литература вполне может стать объектом философского рассмотрения.

Исходное представление о философии, приписываемое еще Пифагору, как любови к мудрости («любомудрие» – по-славянски) и содержащееся в самом термине «философия», вполне соответствует отечественному ее пониманию. В древнерусской духовной культуре на первое место выступает нравственно-эстетический аспект, а не формально-логический, доминирующий в современном сознании. «Мудрость прекрасна, она достойна восхищения, преклонения и любви (в духе платоновского эроса) – так мыслили древнерусские люди, и мы не можем игнорировать подобное их представление о философии» [6] Громов М.Н., Козлов Н.С. Русская философская мысль X–XVII веков. М., 1990. C. 25. .

Интересному анализу русская философская мысль была подвергнута отечественными мыслителями-метафизиками начала XX века. Среди них видное место занимает С.Л. Франк . В докладе, прочитанном на немецком языке в 1925 году в Берлине и получившем название « Русское мировоззрение», он выделяет следующие черты отечественного типа мышления: преобладание интуитивизма, «стремление к позитивному, религиозно-метафизическому мировоззрению»; тяга к реализму, онтологизму, «предубеждение против индивидуализма и приверженность к определенного рода духовному коллективизму», соборности. Свойство русского онтологизма – «познание через переживание», стремление к целостности, к последней высшей ценности; поиски всеединства на фоне антропоцентризма и в рамках теоцентризма; историософичность – постоянное обращение к вопросам о смысле истории; эсхатологичность, панморализм, социологизм, литературоцентризм и др.

Вместе с тем Франк утверждает, что «русский дух решительно эмпиричен: критерий истины для него – всегда в конечном счете опыт», однако в основе всего русского мышления лежит особое понимание опыта, что привело к «самобытной национальной русской теории познания, совершенно неизвестной Западу». В чем же суть этой гносеологии?

«Совершенно замечательно, что русская философия – так же как и немецкая философия со времен Канта – на свой манер строится на теории познания и что, следовательно, гносеология имеет для нее не менее основополагающее значение, чем для немецкой. Правда, в совершенно ином смысле, чем для последней… Как чистая и строгая наука, точнее, как наука, цель которой – контролировать границы научного познания и предостерегать от любого дерзкого метафизического исследования, направленного на само бытие, она кажется весьма удаленной от мировоззренческих вопросов и в определенном смысле находится по отношению к ним в постоянной конфронтации» [7] Франк С.Л . Русское мировоззрение // Духовные основы общества. М., 1992. С. 476–477. .